Особое мнение : отец Всеволод Чаплин
К.ОРЛОВА – Здравствуйте, это программа "Особое мнение", меня зовут Карина Орлова и в студии сегодня Всеволод Чаплин, председатель отдела Московского Патриархата по взаимодействию церкви и общества. Всеволод Анатольевич, добрый вечер!
В.ЧАПЛИН – Сердечно вас приветствую! Все также добрый вечер!
К.ОРЛОВА – Смотрите, вы недавно заявили, комментируя введение санкций со стороны России, контрсанкции, которые запрещают ввоз продовольствия из совершенно, Европы и некоторых других стран. Вы сказали, что нам нужно научиться умеренности и самоограничению, достаточности. Вот вы можете как-то чуть-чуть пояснить, расширить?
В.ЧАПЛИН – Вы знаете, идея вечного неостановимого экономического роста – это неправильная идея. Нужно останавливаться. Нужно уметь останавливаться в какой-то момент и в смысле экономического роста и в смысле потребления. Если все человечество потребляет столько, сколько сегодня потребляет «золотой миллиард», никаких ресурсов планеты не хватит вообще. Идея непрерывного и вечного экономического роста – это идея глобального «МММ». Если кто-то собирается нам ее впарить, мы должны быть достаточно критичными, чтобы иметь с этой идеей внутренне справиться, увидеть ее неправоту и научиться жить иначе.
К.ОРЛОВА – Ну, с этим-то мы справились: экономический рост у нас уже остановлен, рецессия началась.
В.ЧАПЛИН – Не надо по этому поводу горевать.
К.ОРЛОВА – Прост я восприняла ваши слова…
В.ЧАПЛИН – Сама по себе идея вечного экономического роста, как я уже сказал, это обманка – не может быть вечного экономического роста по определению.
К.ОРЛОВА – Ну, хорошо. Это как бы воззвание к государству в целом, как в институту.
В.ЧАПЛИН – К людям тоже. Надо научиться довольствоваться тем, что у тебя есть. Вообще, счастливый человек, которому всего достаточно, а не человек, который постоянно гонится за чем-то большим в карьере, за чем-то большим в потреблении, за чем-то большим еще в какой-то сфере жизни, за бесчисленным количеством половых партнеров. Вот нам все время пытаются подбросить эту идею вечного прогресса в жизни человека, а на самом деле она делает человека несчастным. Да, нужно развиваться, нужно делать какие-то успехи по работе, нужно, в конце концов, обеспечить себе какой-то минимально достойный уровень потребления. Вот дальше нужно уметь остановиться. Нас пытаются приучить к тому, что останавливаться ни в коем случае нельзя. До гробовой доски ты должен постоянно увеличивать свое потребление, делать карьеру и так далее. И, как правило, человек, стоя у той самой гробовой доски, в какой-то момент понимает, что он прожил жизнь зря. Вот, чтобы не прожить жизнь зря, нужно уметь в какой-то момент остановиться, сказать: «Хватит, мне всего достаточно, мне хорошо, я счастлив».
К.ОРЛОВА – Всеволод Анатольевич, но все-таки вы говорили про…, комментировали санкции.
В.ЧАПЛИН – Это же касается и страны, кстати.
К.ОРЛОВА – Ну, да. А вот можете объяснить, как умеренность и самоограничение коррелируются с широтой выбора?
В.ЧАПЛИН – Интересный вопрос, очень правильный, умный вопрос. На самом деле корреляция вряд ли присутствует, потому что на самом деле выбор у человека есть всегда. Вообще, любой человек свободен, и он не так уж сильно связан с материальными возможностями. Если вам предлагается выбор между Мерседесом и БМВ, между поездкой на Канары и поездкой куда-то еще, в тот же Крым, - это ложные варианты выбора. На самом деле выбор гораздо шире, в том числе, выбор в пользу самоограничения, в пользу интеллектуального проведения досуга в противовес лежанию на пляже; в том числе, выбор в пользу того, чтобы предложить остальным людям какой-то вариант выбора. Нам пытались впарить в 80-х, в 90-е годы во всемирном масштабе идею о том, что безальтернативны некоторые модели экономики, некоторые модели политики. А вот давайте предложим еще какие-то варианты выбора экономического устройства, социального устройства. Кстати, я очень рад, что я сегодня в этой студии. Наступает время, когда для либеральной части российского общества возникнет возможность нового слова. Конечно, с одной стороны, нужно пытаться привыкнуть к новой России, в очередной раз новой России…
К.ОРЛОВА – Новой старой немного. Похоже на то, что было, советское.
В.ЧАПЛИН – Возрождающейся, несмотря на советский опыт, и несмотря на постсоветский опыт, но Россия в которой простой человек, обычный человек получает чуть больше возможностей влияния на реальность, чем это было в 90-е годы и в конце 80-х. Так вот, не нужно либеральной части нашего общества пытаться отменить это развитие, перекричать, запугать тех, кто сегодня формирует все-таки, будучи активными членами общества, политическую и общественно-экономическую повестку дня; а вот попытаться в каком-то смысле вместе с этим трендом креативно посмотреть на то, что мы можем предложить всему миру: новые, совершенно новые экономические рецепты.
К.ОРЛОВА – Ну, что мы можем предложить миру?
В.ЧАПЛИН – Не знаю.
К.ОРЛОВА – Компьютеры мы не делаем, телефон у вас не российского производства.
В.ЧАПЛИН – Вот давайте вместе думать. Почему? Сделаем и компьютеры и телефоны, если нужно будет. Может предложить новую экономическую архитектуру, возможно, без банковского процента, который как раз и формирует мировой «МММ», можем предложить свои варианты социального строя, можем предложить, если хотите, выход из тех глобальных политических и экономических противоречий, которые сегодня некоторые пытаются разрешить при помощи войны.
К.ОРЛОВА – Так чего же раньше не предложили? Почему нужно сначала запретить?
В.ЧАПЛИН – Предлагают. Нам просто пытались очень долго сказать, что все решено, нет альтернативы так называемой западной демократии, нет альтернативы так называемому свободному рынку. Вот сегодня альтернативы появляются в том же исламском мире. Давайте предложим свою. Давайте предложим ее так, чтобы от нее нельзя было отмахнуться, давайте по-настоящему творчески предлагать новые пути миру. Не пути изоляции, а пути, которые бы ясно дали людям понять: мы не хотим подстраиваться под историю, мы хотим менять историю.
К.ОРЛОВА – Ох, очень хорошее предложение, продолжим его обсуждать после небольшого перерыва.
РЕКЛАМА
К.ОРЛОВА – Мы продолжаем "Особое мнение". В студии сегодня протоирей Всеволод Чаплин, председатель Отдела Московского патриархата по взаимоотношениям Церкви и общества. Всеволод Анатольевич, раз вам понравился мой вопрос про корреляцию умеренности и ограничения, и широты выбора, все-таки давайте более конкретно. Вот запретили ввоз продуктов. Возьмем сыр к примеру. А, что, если, действительно, разнообразие сыра уменьшится, то есть не будет европейского: французского, итальянского, то и потреблять мы станем меньше? Сразу духовность…
В.ЧАПЛИН – Думаю, что потреблять мы будем столько же, и человеку не нужно сто сортов сыра. Я думаю, ему достаточно на самом деле 20-ти. 20 мы можем сделать.
К.ОРЛОВА – Нет, ну брюхо набить можно и одним сыром.
В.ЧАПЛИН – Подождите, кроме, наверное, пармезана у нас делают, практически любые сыры.
К.ОРЛОВА – Нет, ну, конечно, нет.
В.ЧАПЛИН – Пармезан из Швейцарии, если кому-то очень хочется, чтобы он был…
К.ОРЛОВА – Вы привезете…
В.ЧАПЛИН – Если кто-то без него будем иметь тяжелую психологическую травму, можно привести сыр из Швейцарии. Я его ввозить не будут, я могу без него жить. Может быть, у меня есть пара знакомых, которые без него не проживут – бедные люди, конечно, есть какая-то зависимость, но, в конце концов, без него можно будет прожить. Слушайте, вообще, живут люди в монастырях, живут люди в армии, живут люди в отдаленных районах, где нет ста видов сыра и среди этих людей довольно много счастливых людей.
К.ОРЛОВА – Я понимаю, но почему мы решили, что 20 видов сыра достаточно, почему их не может быть 100, это же какой-то возврат в советское время и который почему-то вас не пугает, как представителя Русской православной Церкви.
В.ЧАПЛИН – Не пугает. Мне в советское время было вполне комфортно, кроме того, что тем не менее была безбожная идеология. Мы, конечно спорили с советской властью, мы очень надеялись, как молодые люди диссидентствующие в 80-е годы, что эта власть рано или поздно кончится. Но на самом деле проблема тогда была не в системе экономической и социальной, а безбожной идеологии. И я себе вполне представлял ситуацию такой, какой она была в Китае, где ушли в прошлое, наверное, самые жесткие эксцессы этой коммунистической идеологии, но осталось самостоятельность экономическая и политическая и осталось понимание того, что Китай имеет право на свой социальный порядок. Жили мы, действительно, без ста видов сыра, я думаю, что без них можно прожить.
И не получается ли на самом деле так, что оставляя свободу выбора среди сто сортов сыра, у человек отнимают гораздо большую свободу – свободу выбора образа жизни, свободу выбора социальной системы, свободу выбора, если хотите, свободу выбора в сторону независимости человека от контроля со стороны государства или международных каких-то организаций и сил. Сегодня мы слишком просвечены, слишком запуганы фактом своей просветки себя, чтобы чувствовать себя свободными. Недавно у меня была одна посетительница из США, и она сказала, что социальные системы страхования отслеживают буквально все здоровье человека: походы к врачу, диагнозы, потребляемые лекарства, по итогам чего ставится некий pointи вот эти pointsони автоматически через программу определяют, может ли человек устроиться на ту или иную работу. То есть программа автоматически выдает заключение: у этого человека столько-то отрицательных поинтов.
К.ОРЛОВА – Ну, понятно. point– давайте поясним, кто не знает английский язык, point– это бал пункта.
В.ЧАПЛИН – Галочка, пункт, бал. Вот если у человека по здоровью положим больше отрицательныхpoint, чем относительных, его не возьмут работу, положим, на какую-то руководящую должность. И вот точно также программа в автоматическом режиме может определять все ваши перемещения, все ваши контакты. Это несвобода. Вот эта несвобода гораздо хуже, чем отсутствие из возможности выбрать один из ста сортов сыра.
К.ОРЛОВА – Вот смотрите, сегодня нам запретили есть такой и такой сыр, а завтра будут решать, с кем нам создавать семью, с кем нам разговаривать, куда идти работать.
В.ЧАПЛИН – Вот последнего - я не хочу. В нашем обществе мы можем найти некий баланс между сохранением настоящей свободы человека, свободы, действительно, идти работать туда или сюда, свободу выбора будущей жены или будущего мужа, свободу перемещений за некоторыми исключениями, которые особенно касаются, я считаю, носителей государственных секретов – вот эта свобода важна. Так же, как и свобода, извините, социального строительства, а мы должны быть свободны строить то или иное общество даже, если это кому-то не нравится во власть имущих здесь или власть имущих в мировом масштабе. Вот эта свобода, которую, как мне кажется, мы можем создать и отстоять, гораздо важнее выбора, чем свобода выбора сорта сыра, особенно в мышеловочке, знаете.
К.ОРЛОВА – Тогда про умеренность и самоограничение. А зачем патриарх Кирилл ездит на Мерседесе S-класса стоимость 150 тысяч евро?
В.ЧАПЛИН – Такая у него в церкви харизма, если хотите. Всегда царь и патриарх, а также, предположим, губернатор и епископ в любом уважающем себя обществе поддерживались людьми так, чтобы они могли выразить, если хотите, как церкви, так и государства, региона, та и епархии на местном уровне, в том числе, и через те или иные символы, если хотите власти. Я вам еще более ужасную вещь скажу…
К.ОРЛОВА – А то, что патриарх Кирилл глава РПЦ - это не престиж?
В.ЧАПЛИН – А я вам еще более ужасную с точки зрения некоторых людей, вещь скажу.
К.ОРЛОВА – Вы тоже?
В.ЧАПЛИН - Как у патриарха, так у каждого епископа есть трон и есть тронный зал.
К.ОРЛОВА – Нет, подождите, это все-таки атрибутика церкви.
В.ЧАПЛИН – Облачение часто стоит гораздо дороже, чем самые дорогие машины. И так в истории церкви было всегда. Да, поверьте мне.
К.ОРЛОВА – Но почему же не самоограничиться?
В.ЧАПЛИН – И в этом как раз есть один из элементов церковного предания, церковной традиции, от которой мы отказываться не собираемся.
К.ОРЛОВА – Где это записано, что Патриарх должен свой престиж…?
В.ЧАПЛИН – Это часть церковного предания…
К.ОРЛОВА – Какого предания?
В.ЧАПЛИН – Часть богослужебной традиции нашей церкви, это часть священной традиции. Так вот, смотрите, все это может быть позволено людям, у которых нет семьи и нет личного имущества. Если под этими драгоценными облачениями, этими машинами, этими тронами, этими тронными залами пользуются люди, у которых на самом деле нет личного имущества…
К.ОРЛОВА – У кого? У патриарха есть квартира на набережной дорогостоящая.
В.ЧАПЛИН – Нет у него личного имущества практически никакого. Нет возможности передать что-либо по наследству. Эти люди гораздо более нравственны, чем вы, если у вас есть даже маленькая, скромная своя квартира и уж тем более, чем эти наши богачи и не самые бедные медийные деятели, которые имея довольно много за душой личного имущества пытаются это считать нормальным. Вот это как раз лично имущество гораздо менее делает человек нравственным, чем то имущество, которым человек пользуется по должности, и которое нужно для того, чтобы подчеркивать роль, престиж, если хотите власть, как государства, так и религиозной общины.
К.ОРЛОВА – То есть без Мерседеса патриарх Кирилл как-то уже особенно не авторитетен или как? Я не понимаю просто.
В.ЧАПЛИН – Для многих людей эти символы престижа, эти символы власти нужны.
К.ОРЛОВА – Для людей, у которых зарплата тысяч по 12, по 15, да?
В.ЧАПЛИН – Для многих людей, в том числе, прихожан в храме очень важно, какое облачение у их священника. Они жертвуют ему облачения, в том числе, драгоценные. Для этих людей это важно.
К.ОРЛОВА – Интересно, обычно в храмах стоят коробочки с пожертвованиями на восстановление того или иного храма, ну ладно, будем знать, что это идет, в том числе, на облачения.
В.ЧАПЛИН – Люди специально покупают облачения, и в том числе достаточно дорогие.
К.ОРЛОВА – Может быть, я не спорю, я говорю о том, что знаю. Смотрите, вы знаете, на каком автомобиле ездит папа римский Франциск? Ну, расскажу. Там есть специальный «папамобиль» - вы, может быть, видите…
В.ЧАПЛИН – Он на нем ездит. Он ездит на «папамобиле» достаточно дорогом, бронированном.
К.ОРЛОВА – Он бронированный, но он вовсе не дорогой.
В.ЧАПЛИН – Иногда он ездит на дешевых машинах, я не считаю, что из этого нужно делать большую историю.
К.ОРЛОВА – Он ездит на метро.
В.ЧАПЛИН – Он не ездит на метро. Это было в Аргентине. Сейчас этого нет. Это все мифы, которые пытаются использовать для того, чтобы…
К.ОРЛОВА – Но у него нет такого роскошного автомобиля, как у патриарха Кирилла.
В.ЧАПЛИН – «Папамобиль» - это достаточно дорогая вещь. У него огромная личная охрана, это целый корпус швейцарских гвардейцев, которые охраняют Ватикан. Это гораздо большая охрана, чем Патриарха Московского и Всея Руси…
К.ОРЛОВА – Чем ФСО.
В.ЧАПЛИН – Конечно. Это многие десятки людей.
К.ОРЛОВА – Но вы знаете, что по Конституции ФСО не может охранять патриарха Кирилла?
В.ЧАПЛИН – И я не считаю, что это плохо. Я считаю, что эта традиция, которая насчитывает много веков, и в соответствии с которой папа римский охраняется большим количеством людей – это правильная традиция. Через эту традицию верующие католики выражают свое отношение к папе римскому. Смысл этой традиции даже не столько в физической охраны папы – это делают в основном специалисты, - а, сколько в том через эту традицию католическая церковь в лице многих миллионов верующих подчеркивают свое уважение к сану папы римского, кстати говоря, более к сану, чем к личности, что тоже правильно, абсолютно правильно.
К.ОРЛОВА – Ну, ладно, мы поняли тогда про престиж патриарха Кирилла. Давайте про престиж Игоря Сечина. Вы, я смотрю, в экономике разбираетесь, понимаете, хотя, может быть, не слишком в деталях, но, тем не менее, вы знаете, что сейчас состояние российского бюджета не самое хорошее. Минфин не знает уже, где налоги изыскать и каким еще налогом обложить, ввести новый. Ну, нет денег в бюджете…
В.ЧАПЛИН – Я не знаю, что произошло с Игорем Сеченым, но…
К.ОРЛОВА – А он попросил из бюджета полтора триллиона рублей для «Роснефти».
В.ЧАПЛИН – Если есть какие-то моменты, которые – я подчеркиваю – престиж компании, для компании, как и для государства, как и для региона – это нормально. Если это идет к нему в карман, вот это плохо.
К.ОРЛОВА – Он попросил полтора триллиона рублей для компании «Роснефть» в виде финансовой помощи.
В.ЧАПЛИН – А зачем?
К.ОРЛОВА – Ну, помощь, нужна компании, с долгами не может расплатиться. У «Роснефти» большая долговая нагрузка.
В.ЧАПЛИН – Если это нужно для поддержания бизнеса и для поддержания государства – это нормально.
К.ОРЛОВА – Это для поддержания бизнеса. «Роснефть» - это бизнес.
В.ЧАПЛИН – Есть там участие государства?
К.ОРЛОВА – Есть.
В.ЧАПЛИН – От состояния этой компании благополучие государства и благополучие людей, работающих в этой компании, зависит?
К.ОРЛОВА – Ну, вот смотрите, просто без этих полутора триллионов рублей «Роснефть» не обанкротится – это факт. Просто у топ-менеджеров станут чуть меньше зарплаты. Может быть, Игорю Сечину стоит ограничиться, призвать его к этому?
В.ЧАПЛИН – Здесь есть какой-то вопрос относительно топ-менеджеров, но, если без этих средств, действительно, ляжет этот бизнес или существенным образом пострадают люди, которые там работают – а это, по-моему, достаточно больше количество людей – вот это будет плохо. И я, увы, не знаю, насколько критичен для этого бизнеса…
К.ОРЛОВА – Полтора триллиона рублей.
В.ЧАПЛИН - …этот момент, это вливание.
К.ОРЛОВА – О самоограничениях и тратах государственного бюджета продолжим говорить со Всеволодом Чаплиным через несколько минут.
НОВОСТИ.
К.ОРЛОВА – Мы продолжаем программу "Особое мнение", в студии сегодня протоирей Всеволод Чаплин, председатель отдела Московского Патриархата по взаимодействию церкви и общества. Всеволод Анатольевич, вот мы, ладно, про Игоря Сечина мы поняли – все на благо государства. А вот правительство повысило пенсии госчиновникам, стаж которых превышает один год. С первого сентября вступают в силу эти изменения, тогда же, когда и зарплаты у чиновников тоже вырастут. Там рост в среднем где-то примерно в два раза.
В.ЧАПЛИН – А сколько чиновник сегодня получает? Я не знаю.
К.ОРЛОВА – Ой, а я тут вам все подготовила.
В.ЧАПЛИН – Смотря какой. Я понимаю, что чиновники есть разного уровня. Вот я считаю, что человек, который на госслужбе трудится, он должен все-таки оплачиваться достойно, его труд должен оплачиваться достойно, но у него должны быть серьезные ограничения нравственного порядка, законодательного порядка. Я считаю, что у него должно быть поменьше частной жизни, чем у частного человека, работающего в бизнесе или где-то еще вне государственной сферы. Он должен уметь давать отчет обществу в том, сколько у него денег, какое у него имущество, есть ли у него имущество за границей, есть ли у него какие-то левые доходы – вот в этом плане, конечно, он нет определенного рода обязательства, но в связи с этим он должен жить в материальном отношении достойно, он должен чувствовать себя защищенным, как и военный, как и работник правоохранительных органов, поэтому я бы не стал с самого начала требовать, чтобы зарплата чиновников должна быть ниже зарплаты дворника или сельского учительства.
К.ОРЛОВА – А, как вы думаете, какая зарплата у члена правительства, у министра с 1 сентября.
В.ЧАПЛИН – Не знаю.
К.ОРЛОВА – Ну, примерно.
В.ЧАПЛИН – Ну, не знаю, совершенно не знаю.
К.ОРЛОВА – Нет, вы даете сейчас суждение, у вас же есть в голове примерно какие-то цифры. Если я скажу, что он 10 миллионов получает – это же ненормально, наверное.
В.ЧАПЛИН – Я человек очень оторванный от материальной стороны жизни…
К.ОРЛОВА – Мне кажется, не очень. Вы точно знаете, сколько стоит автомобиль, что автомобиль папы римского довольно дорогой. Ну, ладно, хорошо – 14 тысяч рублей будет получать член правительства. Это много, мало, достаточно?
В.ЧАПЛИН – Сколько зарплата у меня, я не знаю, я никогда этим не интересовался. Вот интересный вопрос, да? Сколько у министра? 10 миллионов…
К.ОРЛОВА – Нет, 400 тысяч рублей, а у министра силовика – 800. Не многовато ли?
В.ЧАПЛИН – Нормально совершенно. Для человека, несущего такой уровень ответственности, это не так уж много. Слушайте, мы с вами отлично знаем, что заплата или, скажем так, реальные доходы человека, который занимается в Москве интеллектуальным трудом, это обычно где-то 100-150 тысяч рублей. Лекции, выступления, вот примерно столько и натекает у свободного художника, который обычно не ходит не на какую работу, работает дома, приходит иногда читать лекции и выступать где-то на эфирах или ток-шоу. В общем, живет достаточно вольной жизнью без ответственности и без НЕРАЗБ бремени.
К.ОРЛОВА – Но не голодной жизнью, на 150 тысяч можно прожить.
В.ЧАПЛИН – Да можно прожить на самом деле на 20-30 тысяч.
К.ОРЛОВА – Так вот понимаете, вопрос не в том… я тоже считаю, что чиновники, в принципе, не должны получать маленькие деньги, чтобы это не стимулировало их к коррупции. Но, когда такая очень сложная ситуация в стране, когда вы же призываете…
В.ЧАПЛИН – Ну, вот, скажем, министр получает где-то раза в два больше, чем вольных интеллектуальный стрелок. Вы же говорите 400 тысяч?
К.ОРЛОВА – Да, 400 – обычный министр, а министр-силовик 800. Ну, это чисто оклад, конечно, мы понимаем, что премии, отпускные и прочее.
В.ЧАПЛИН – В два раза больше, чем вольный стрелок интеллектуального фронта.
К.ОРЛОВА – Хорошо, просто вы говорите, что призвали людей, государство самоограничиться.
В.ЧАПЛИН – Министров тоже, конечно, касается, естественно.
К.ОРЛОВА – Почему же они не самоограничиваются никак, только повышают? Подождите, 200 тысяч рублей – то не смертельная зарплата. На них можно, очень с трудом, конечно, но можно прожить.
В.ЧАПЛИН – Можно спокойно жить в Москве на 25-30 рублей.
К.ОРЛОВА – Так почему же мы все должны ограничиваться, вот мы – простые люди, а чиновники себе повышают зарплату?
В.ЧАПЛИН – Чиновники тоже должны самоограничиваться? Я в этом совершенно убежден.
К.ОРЛОВА – Может быть, вы их тоже призовете к этому?
В.ЧАПЛИН – Вот сейчас и призываю, так же, как и всех.
К.ОРЛОВА – Вот и призовите. А можно почетче?
В.ЧАПЛИН – Так же, как и «вольных интеллектуальных стрелков».
К.ОРЛОВА – Так! Вы, что их призываете?
В.ЧАПЛИН – Давайте немножко меньше сделаем гонорары за аналитические разного рода и публичные выступления.
К.ОРЛОВА – Да, в том числе, из казны. Государство часто заказывает всякую аналитику по несколько миллионов рублей или долларов.
В.ЧАПЛИН – Есть такое дело, да, и на этом очень много народу кормится.
К.ОРЛОВА – Да, хорошо, ну, видите, все так или иначе… Ладно, поговорили мы про самоограничения. Давайте тогда про нового главу Украинской Православной Церкви Московского Патриархата, вчера избрали митрополита Онуфрия. Насколько я понимаю из прессы, из комментариев, что эта кандидатура устраивает все стороны, то есть и Киев и Москву.
В.ЧАПЛИН – Достаточно очевиден выбор епископата. У митрополита Онуфрия достаточно высокая степень поддержки, но и надо сказать, что это замечательный совершенно иерарх, это человек, который имеет очень интересный жизненный опыт. Он почти 20 лет был монахом Троице-Сергиевой лавры, потом он был наместником Почаевской лавры на западе Украины, где сталкивался с очень жесткой реальностью конца 80-х и начала 90-х годов. Вы знаете, что тогда отняли храм у канонической православной церкви. Потом он был почти 20 лет епископом на западе Украины в Буковине, где очень многонациональное население: там есть люди румыноговорящие, есть люди русскоговорящие, есть украиноговорящие – вот в этой не простой реальности он приобрел способность слышать самых разных людей, людей разных национальностей, людей разных политических убеждений, разного отношения к тому, что должно быть в будущем на Украине, и что должно иметь место в отношениях Украины с Россией, с Западной Европой, то есть человек, который способен слушать, который открыт к самым разным людям.
Я думаю, что это именно те качества, которые нужны сегодня представителю Украинской Православной Церкви, церкви многонациональной, церкви объединяющей разных людей. Есть, конечно, определенные вызовы единству православия на Украине. Эти вызовы имеют место уже в течение 30 лет. Но фигура митрополита Онуфрия – это практически идеальная фигура для того, чтобы на эти вызовы достойно отвечать, особенно хотелось бы отметить еще вот, что: избрание происходило свободно, без того, чтобы врывались на собор политики, без того, чтобы оказывалось политическое давление, по крайней мере, явное, не было волнений в месте проведения собора. Хотя некоторые силы угрожали волнениями…
К.ОРЛОВА – Вы сейчас имеете в виду митрополита Филарета украинского или нет, говоря про связи с политикой?
В.ЧАПЛИН – Нет, я имею в виду все-таки давление политиков. Были определенные информационные компании, кстати, почти все они велись не в пользу митрополита Онуфрия, но, тем не менее, не было явного политического воздействия на процесс избрания предстоятеля, и очевидно, что выбор делался достаточно свободно. Это неплохо, вообще, что в нынешних условиях все-таки прямого воздействия политиков на избрание не было.
К.ОРЛОВА – И последний вопрос, раз уж мы добрались до Украины и России, до отношения двух стран, так или иначе. Как вы считаете, должна ли как-то Русская Православная Церковь способствовать окончанию военных действий, войны на востоке Украины?
В.ЧАПЛИН – Самое главное, чтобы было остановлено кровопролитие всеми его участниками – вот этот шаг очень многое мог бы изменить к лучшему. Да, есть у людей разные позиции. Да, с богословской точки зрения обе стороны имеют достаточно оснований для того, чтобы считать свое дело правым, точно так же, как православные народы во время Второй мировой войны воевали друг с другом. Это были русский и румынский народ, это были разные части русского народа – вспомним власовцев – вот у всех с точки зрения христианства, было некоторое основание считать, что нет ничего, что препятствует им брать в руки оружия. И несмотря на это, мир всегда лучше войны.
К.ОРЛОВА – Нет, ну это понятно. А, что делать-то? Как остановить.
В.ЧАПЛИН – Остановка военных действий, если она сегодня возможна – это было бы самым лучшим выходом.
К.ОРЛОВА – Что РПЦ может сделать?
В.ЧАПЛИН - …Чтобы обе стороны остановили применение сил. Но мы не можем ввести миротворческие войска, у нас их нет, и слава богу, что у нас нет никаких войск…
К.ОРЛОВА – У нас есть просто войска, военные.
В.ЧАПЛИН – У церкви их нет. Призыв к миру делается, и он делается все последние месяцы, когда льется кров.
К.ОРЛОВА - Всеволод Чаплин, председатель отдела Московского Патриархата по взаимодействию церкви и общества был сегодня в программе "Особое мнение" на радиостанции "Эхо Москвы", меня зовут Карина Орлова, на этом мы с вами прощаемся, до свидания!
В.ЧАПЛИН – Всем мира, всем радости, всем помощи божией в добрых делах.
вторник, 19 августа 2014 г.
Особое мнение : Дмитрий Быков
Особое мнение : Дмитрий Быков
К. ОРЛОВА – Здравствуйте. Это программа «Особое мнение». В студии сегодня писатель Дмитрий Быков. Здравствуйте.
Д. БЫКОВ - Здравствуйте.
К. ОРЛОВА – Игорь Сечин попросил 1,5 триллиона рублей в виде финансовой помощи для «Роснефти». Деньги он просит из Фонда национального благосостояния. Но там их нет. Комментарий ваш.
Д. БЫКОВ - Я не специалист в этой области. Но принцип здесь простой – надо дать. Почему? – потому что, в конце концов, смыслом существования государства в сегодняшнем виде является, конечно, существование корпорации «Роснефть». Это его зерно, если угодно его сердце. Здесь представлены две ценнейшие наработки, два ценнейших ноу-хау. Во-первых, то, что Юлия Латынина так точно называет «сырьевой империей», безусловно, сырьевой империей Россию делает «Роснефть». А во-вторых, это сугубо корпоративный подход ко всему. Володя Яковлев, которого я считаю одним из умнейших людей в современной России, сейчас у меня с ним в «Новой» интервью выходит. Он сказал, вы ребята, делаете страшную ошибку. Вы их всех считаете идейными людьми и тем более злодеями. Just бизнес, ребята. Это действительно только бизнес. И поэтому как раз «Роснефть» это мощный символ корпоративного государства. В котором интересы бизнеса превалируют над всеми остальными. Над идейными в том числе. Понятно, что сегодня, когда в стране не очень много денег, не очень хорошо с экономикой, можно было бы не просить. Нет, 1,5 триллиона надо дать и это лишний раз нам о чем говорит. Сегодня все ждали, что в Сочи, только что не будет объявлена третья мировая война.
К. ОРЛОВА – В Крыму.
Д. БЫКОВ - Простите. У нас сейчас два оплота на море. А там чижика съели в очередной раз, и было сказано, что мы от Запада не будем отгораживаться. И даже Рогозин сказал, что мы открыты к долговременному сотрудничеству. Это не злодеи, ребята. Это just бизнес. Но у этого бизнеса есть свои приходы, отходы. Откаты, приливы. Но, в общем, слава богу, времена остаются противными, но не ужасными.
К. ОРЛОВА – Вы сказали, что от Запада не надо отгораживаться, это говорит Владимир Путин, а в следующей фразе он не исключает выхода из-под юрисдикции Европейского суда по правам человека. Это ли не отгорождение?
Д. БЫКОВ - Нет, после решения Гааги, наверное, находиться под юрисдикцией Европы не очень приятно. Это совершенно очевидно. Но это не означает активных боевых действий. Мы можем, конечно, запустить какие-то свои силы на Украину. Но только в виде гуманитарного кордона. Сначала разжечь…, а потом, как правильно написал Аваков, привести соль и воду. Это правильное гуманитарное решение, гуманное. Просто я хочу подчеркнуть, что, слава богу, мы имеем дело не с пассионариями. Мы имеем дело с людьми, которые очень пока еще имидж блюдут. Имидж такой половинчатый. Запрет России на ввоз Горгонзолы все-таки не есть боевые действия. Меня кстати очень удивило, почему такая странная случилась истерика вдруг с Маргаритой Симоньян, когда она от имени какого-то непонятного «мы», видимо, от имени канала «Раша тудей», потому что никакого другого «мы» я за ней не вижу…
К. ОРЛОВА – Еще есть «Россия сегодня».
Д. БЫКОВ - Может быть от имени «Россия сегодня», может быть от имени посредственных прозаиков. Но как-то она странно обратилась, а у нее же роман есть. Потрясающий. Она прозаик. И там меня поразило, она обращается к каким-то людям, которые запретили ввоз…
К. ОРЛОВА – Не каким-то. Диар вестерн френдз. Дорогие западные друзья.
Д. БЫКОВ - Ну так она Путина называет «вестерн френдом». Ведь это он ограничил ввоз. Она действительно полагает что ли, что это западные санкции. Это он ограничил ввоз продовольствия. И она своему президенту ничтоже сумняшеся говорит: вы нас не запугаете, с нами так нельзя. Ну что это бунт на корабле. Маргарита Симоньян говорит Путину «вы нас не запугаете». Ведь это он запретил ввозить. И пока Артемий Троицкий не обратил внимания на этот чудовищный парадокс, никто не одернул зарвавшегося журналиста. Ну что это такое. Как можно так со своим президентом разговаривать. Вы не смеете нас учить, вы не можете нам указывать. И теперь наши вялые пальчики сожмутся вдруг в кулак. Я допускаю, что Маргарита Симоньян как человек очень чистый, имеет с кулаком только одну ассоциацию - боевую. Но мне не совсем понятно, почему вследствие отсутствия Горгонзолы наши вялые пальчики согнутся. Мне не очень понятна истерика челяди в то время как у верхов никакой истерики нет, они ведут себя прагматично и открыто для сотрудничества. И, может быть, даже где-то в тиши откусывают по кусочку от Горгонзолы.
К. ОРЛОВА – Более того, закупают по полтора миллиона бутылок европейского вина. Администрация президента.
Д. БЫКОВ - Об этом ничего не знал, но это видимо, стратегия. Я просто, понимаете, вот о чем задумался. Можно себя позиционировать хорошим, в том числе от противного. И иностранные СМИ действительно довольно сомнительными приемами так долго с гнусной совершенно пропагандой, я этого не отрицаю, так долго надувавшие из Путина образ мирового злодея, теперь после встречи в Ялте будут чудовищно разочарованы. И вот в результате Владимир Путин опять ничего не сделал, только нагнетая ужас, оказался весь в белом. Прекрасно, поздравим с этим его и отечество.
К. ОРЛОВА – Чуть возвращаясь к Симоньян, это все конечно нам смешно…
Д. БЫКОВ - Это не смешно, это страшно. Я не понимаю, как журналист может так говорить президенту.
К. ОРЛОВА – Но я думаю, что Маргарита Симоньян так говорит намеренно, ее пост рассчитан не на вас и Артемия Троицкого, и может быть даже не на меня, а на широкую массу людей, у которых действительно в сознании закрепится, что Запад виноват. Цены выросли, ну Запад виноват. Они же вводили санкции. Вот эти связи довольно хрупкие мало кто будет прослеживать.
Д. БЫКОВ - Пока очевидна одна связь: Запад ввел санкции, «Роснефти» не хватило денег. Я не думаю, что все население России так пылко готово вписаться за корпорацию «Роснефть».
К. ОРЛОВА – Но за Банк Россия вписались.
Д. БЫКОВ – Вписался, прежде всего, вы знаете кто. Главный вкладчик, который сказал, что я теперь тоже свои небольшие сбережения отнесу туда. Я что-то не видел народных демонстраций в поддержку Банка Россия. Но тут ведь на самом деле вопрос глубже. История с запретом на ввоз иностранного продовольствия имеет, по-моему, довольно простую цель. В результате все противники нынешнего курса выглядят защитниками еды. Получается, а, да ты за хамон и фуа-гра готов родину продать. Господа, это совершенно не так. Подавляющее большинство российской оппозиции поставлено в такие условия, кто-то без работы, кто-то под домашним арестом, кто-то с полным запретом появления на федеральных каналах. Что им совершенно не до фуа-гры. И даже не до виагры. У них абсолютно нет никаких интересов, кроме повседневного выживания. Поэтому говорить о том, что оппозиция в России, как Николай Троицкий крупнейший мыслитель нашего времени, я все время это подчеркиваю, чтобы отличать его от Артемия Троицкого. Артемий Троицкий так себе музыкальный критик, а Николай Троицкий крупнейший мыслитель нашего времени. Я серьезно так считаю. Он все время говорит, что вот, жирные люди, зажиревшие люди. Я понимаю, что жирные люди омерзительны. Я это знаю по себе. Но почему надо все время так упирать на то, что вот оппозиция в России хочет жрать. Поймите, дело упирается отнюдь не в это. Я только буду рад, если Польша подавится своими яблоками, хотя я к Польше испытываю нежные чувства. У меня там роман сейчас выходит. Но чем больше у них будет яблок, тем им будет лучше. Просто не нужно сводить проблему к еде. И проблему оппозиции к защите сыра.
К. ОРЛОВА – Давайте я вам задам вопрос, который на сайт прислал пользователь eumak: «Уважаемый Дмитрий, только такой большой человек как вы, такой весомый и массивный писатель сможет ответить - как поддерживать форму без испанского хамона, польского сала, американского стейка? Как? Сумеете вы удержать авторитет крупнейшего писателя, весомого авторитета и огромного властителя дум?»
Д. БЫКОВ - Смогу. Eumak, дорогой. Смогу. Знаете, почему. Как говорит доктор Мясников, повторяя знаменитую русскую пословицу: пока толстый сохнет, худой сдохнет. Eumak, вам надо беспокоиться о себе. Со мной все будет хорошо. Я в силу своего запаса не очень большого, конечно, есть люди толще меня, но достаточного, я проживу. А вот у вас, дорогой, судя по вашему посту, уже начались голодные галлюцинации. Вам уже все остальные мысли застит польское сало, какая-то там хамон и какая-то колбаса. Мы, люди жирные проживем без этого всего. К тому же у меня есть огород. На котором я приятной смуглости, судя по, провожу довольно большую часть времени. Eumak, за нас не бойтесь, переживайте за себя. Плохо вам будет, мой худой товарищ. Неслучайно в России слово «худой» означает неважный.
К. ОРЛОВА – Давайте, если чуть серьезнее про антисанкции.
Д. БЫКОВ - Про жратву, да.
К. ОРЛОВА – Не про жратву, а про то, как отразится не только на худых, может быть на не очень обеспеченных, разные совершенно мнения высказываются. Вот главный редактор радиостанции «Эхо Москвы» Алексей Венедиктов в прошлой программе «Особое мнение» сказал, что да, цены вырастут, но не сильно, ни к какой социальной напряженности это не приведет. И кстати Владимир Путин сегодня в Крыму тоже сказал, что российские санкции это защита внутреннего нашего производителя.
Д. БЫКОВ - А откуда вообще известно, что он там сказал?
К. ОРЛОВА – А там корреспондент, например, телеканала «Дождь».
Д. БЫКОВ - Телеканал «Дождь» твиттит оттуда.
К. ОРЛОВА – Да, прямо из зала. И не только.
Д. БЫКОВ - Я кстати думаю, а вдруг у него сломали твиттер, вдруг там сказано наконец что-то обещанное Песковым, что-то судьбоносное, а он передает какую-то ерунду. Один твиттер сегодня взломали. Я утро уже свое начал с восторга по поводу отказа от электричества. Это действительно гениально. Что касается защиты отечественного производителя. Конечно, никакого социального роста, роста социальных волнений, никакого социального напряжения в связи с контрсанкциями не будет. Это совершенно очевидно.
К. ОРЛОВА – Почему?
Д. БЫКОВ - Потому что, в конце концов, те предметы, которые ввозятся из Европы составляют, как уже было сказано, в лучшем случае 10%…
К. ОРЛОВА – Но подорожают-то внутренние. Это же связанные вещи.
Д. БЫКОВ - Ну они подорожают, разумеется.
К. ОРЛОВА – Русский сыр подорожает.
Д. БЫКОВ - Дело в том, что это еще не приведет к напряженности социальной. До русских людей, до народа нашего чрезвычайно стойкого, отличающегося, пожалуй, наибольшей стойкостью в семье цивилизованных народов, до него такие отдаленные удары, раскаты никогда не доходили. Тут надо ждать гораздо более серьезных проявлений. Не когда у Игоря Сечина будет не хватать 1,5 триллиона, а когда конкретно у вас не будет хватать до получки. Что, в общем, реально, судя по темпам роста цен. Пика социального напряжения я ожидаю по русскому обычаю к октябрю-ноябрю. Тогда может быть немножко начнет трясти, пошатывать, но и тогда мне все-таки очень бы не хотелось социальных катаклизмов. Мы, оппозиция не любим. Это любят все такие радикальные оппозиционеры, любители реконструкций. Это они любят повоевать. В основном это оппозиция Путину справа. О грозной опасности, о которой предупреждал нас Глеб Павловский. А мы люди, я бы сказал умеренно либерального плана, мы любим реформы сверху. Нам не нравятся социальные катаклизмы.
К. ОРЛОВА – Но возможны ли реформы сверху?
Д. БЫКОВ - Да бог его знает. Они конечно возможны. Потому что мы же не знаем, что там будет наверху происходить. В конце концов, в России все перевороты всегда осуществлялись сверху. Снизу у нас только одна революция получилась удачной. Я как раз сейчас про Ленина пишу сценарий человека, у которого получилось. Это очень редкая история. Обычно бывает наоборот. Поэтому я думаю, что вверху происходят какие-то интенсивные борения, о которых мы ничего не знаем. И именно поэтому политика Владимира Путина в последнее время так непредсказуема. Шаг вперед, два шага назад, то ударим туда, то сюда. То мы мирные открытые к партнерству, то мы сурово брови мы насупим. Посмотрите разницу в тональности знаменитой речи 16 марта и того, что последовало потом. Неслучайно сегодня некоторые СМИ восторженную встречу Владимира Путина в Севастополе весной выдали за сегодняшнюю. И очень смешно получилось сегодня, когда в Симферополе, в Крыму вообще температура порядка 40, люди в весенней форме одежды и встречают в пиджаках, орут восторженно. Потрогать хотят. Немножко поменялся же градус. Уже ясно, что не удастся нам проложить триумфальный коридор, да может быть и нет и надежды, может быть, и не было намерения с самого начала отхватывать весь юго-восток. Наверху все очень неоднозначно. Там тоже, как правильно в классическом анекдоте не дураки сидят, ночью полетите. Помните.
К. ОРЛОВА – Да.
Д. БЫКОВ - На солнце полетим.
К. ОРЛОВА – Но слушайте, вы говорите, что поменялась тональность. У Владимира Путина есть такая предсказуемая, кстати, черта, известная…
Д. БЫКОВ - Его предсказуемая непредсказуемость.
К. ОРЛОВА – Да. Нет, он любит говорить что-нибудь, допустим: мы не будем присоединять Крым. Через месяц присоединяем. Или он будет говорить: российские войска не войдут туда. Потом признает, что там были «зеленые человечки». И он сегодня наговорил много разного.
Д. БЫКОВ - А что скажите, я не знаю.
К. ОРЛОВА – Про ЕСПЧ, единственное, что наверное важно, что сказал, что слова и реплики Владимира Жириновского, который предложил много всего, в частности должность верховного правителя…
Д. БЫКОВ - Что это некоторая чрезмерность.
К. ОРЛОВА – С улыбкой отметил, что лидер ЛДПР «зажигает красиво» и это его право, у нас свобода слова в стране.
Д. БЫКОВ - Это прекрасно. Теперь тоже многим можно зажигать красиво. Знаете, хорошая была шутка единственная в последнем КВН. Какой математической функцией описывалось бы лишение Владимира Жириновского депутатской неприкосновенности? – парабола. Почему? А потому что давно пора бы. Это очень справедливо. Я не призываю его лишать. Я вообще не люблю, когда акулы поедают друг друга. Я за мир во всем мире. Но очень нравится то, что теперь у нас разрешено разжигать. То, что делает Владимир Жириновский…
К. ОРЛОВА – Разрешено Владимиру Вольфовичу.
Не путайте.
Д. БЫКОВ - Он же не один такой. Если ему разрешено, он у нас обозначает границы дозволенного. Говорить, что у нас третья мировая война можно, это не разжигание уже. Говорить, что решение об этом принято тоже можно. Тоже не разжигание. Верховный правитель это красиво зажег. Нормально. Значит, теперь обозначилось новое поле свободы.
К. ОРЛОВА – Ну вот…
Д. БЫКОВ - Жирное такое.
К. ОРЛОВА – Он про Украину высказался. Сказал, что Украина погрузилась…
Д. БЫКОВ - Кто?
К. ОРЛОВА – Владимир Путин. Жириновского мы не комментируем. В кровавый хаос и смертоубийство, но Россия сделает все, чтобы там сократить, снизить конфликт на Донбассе. При этом ничего не делает.
Д. БЫКОВ - Значит это все, что она может.
К. ОРЛОВА – А вы говорите, что просто изменилась тенденция.
Д. БЫКОВ - Она изменилась потому что, предполагалось же, что это как в Крыму. Достаточно бросить спичку и все сгорит. Оказалось, что не все сгорело. Значительная часть Донецка не подожглась этой спичкой. И что она не испытала страстного желания войти в Россию, что даже результаты референдума там ниже крымских. А объективность этого референдума еще меньше. Не получилось с Донецком. Пока. Пока так получается, что на Украине идет полновесная гражданская война, действительно. Развязанная не без участия третьих сторон. Назовем это так. Я думаю, что конечно тут дело не ограничивается российским участием.
К. ОРЛОВА – А кем еще?
Д. БЫКОВ - Разумеется, там работают советники Запада. Я не хочу этим сказать, что Запад разжигает войну, но Украине надо видимо как-то реагировать на образование двух странных формирований на ее территории. Вот образовались два раковых образования, достаточно опасных, катастрофических. Ей надо что-то с этим делать. И совершенно естественно, что на Украине не без участия третьих сторон идет гражданская война. Тут нечего возразить. Там действительно кровавый, не знаю, насколько хаос, потому что до кровавого хаоса гражданской войны 19-го года там все-таки еще далеко. Но, безусловно, да, кровавая очень ситуация. Видимо, Россия уже не может ее контролировать. И с самого начала ведь было понятно, что если Крым наш, это целиком верховное решение, то пассионарии из Донецка и Луганска это люди, мало кому подконтрольные. Кроме собственных довольно радикальных представлений. Такое поколение героев, кого же слушается герой. Мы же не будем утверждать, что Че Гевара поехал от Фиделя. Наоборот, он уехал от Фиделя. А не по его приказу.
К. ОРЛОВА – Но вы же понимаете, высказывалась не раз мысль, что Владимир Путин сейчас не может сдать Донбасс, потому что как только он это сделает, встанет вопрос о Крыме. Который никто не снимал. Запад.
Д. БЫКОВ - То, что вопрос о Крыме рано или поздно встанет, это совершенно очевидно и более того, нынешний статус Крыма не окончательный. Я бы за то, чтобы Крым был свободным островом, самоуправляемым. И ничейным. Еще меня очень устраивает вариант, при котором Украина и Россия были бы единым государством, и вопрос о статусе Крыма бы не стоял. И Киев был бы одной из равноправных столиц этого государства. Меня это вполне устраивает.
К. ОРЛОВА – Но это невозможно.
Д. БЫКОВ - Недавно Игорь Чубайс высказал такую прекрасную утопию. Вполне бы меня устраивало и то, чтобы все остальные республики радостно вернулись в Россию, потому что чем ближе к СССР 70-х годов, тем дальше от бездны, в которой мы сейчас находимся. Это мне совершенно очевидно.
К. ОРЛОВА – А мы где сейчас, в какой бездне?
Д. БЫКОВ - Мы конечно сейчас очень далеко отступили от Советского Союза 70-х годов. Там помнили какие-то приличия. Там не только боялись Запада, там реально иногда соблюдали какую-то Конституцию, там меньше боялись, там с правозащитниками, там нечто дело Навального было бы возможно. С Ив Роше. До такого абсурда никто тогда не доходил. Тут Ив Роше заявляет, что у них нет претензий. Нет, давайте судить. Господи помилуй, конечно, Советский Союз 70-х годов, где работали Тарковский, Любимов, Стругацкие, Высоцкий, Шукшин и так далее был по отношению к нынешней России страной гигантов. О чем мы говорим.
К. ОРЛОВА – А мы в конце 40-х?
Д. БЫКОВ - Нет. Конец 40-х это было одно из самых мрачных времен в советской истории. Советский Союз это же не монолит, он был разным. И конечно, мы очень далеко откатились от него. Я очень бы хотел, чтобы мы вернулись к этому. Потому что нам неизбежно придется возвращаться туда. Мы откатились вниз, а не вверх. Но это мои типично ностальгические рассуждения бывалого совка. Я же со своей стороны хочу сказать, что невозможность войти в Донбасс и отдать Крым она диктуется вовсе не соображениями гуманности. Она диктуется все-таки все теми же бизнес-соображениями. Страхом изоляции. И именно поэтому пока Россия постарается как можно дольше сохранить эту ситуацию подвешенной. Которая позволяла бы шансы и туда и сюда. Потому что это позволяет и не терять лица, и до известной степени ладить со всеми. И права Ксения Собчак, Путин гений подвешивания. В ее интервью «Собеседнику» есть такая спорная, но очень точная формулировка. Другой вопрос, что эта ситуация подвешивания не вечна. Можно подвесить все, и потом оно все схлопнется. Этого бы очень не хотелось. Но я хочу всех, кто боится утраты Крыма успокоить. Конечно, сейчас Украина далеко не в том состоянии, чтобы после гражданской войны в Донецке сразу перекидываться на гражданскую войну в Крыму.
К. ОРЛОВА – А что вы думаете про гуманитарную помощь? Вы видите какой-то подвох в этих почти 300 грузовиках. Притом, что Украина не собирается пускать их на свою территорию.
Д. БЫКОВ - Да бог их знает. Мне кажется, что эта акция пропагандистская. Это войти на территорию Украины любой ценой. Мы вошли. Вошли ли мы с гуманитарной миссией, это Генрих Боровик когда-то очень хорошо острил, когда Китай напал на Вьетнам в очередной раз и потом показывали там трогательную сцену, когда китайские солдаты на оккупированной территории приграничной раздают одеяла. Боровик совершенно справедливо сказал, что ясно совершенно, что Китай вторгся исключительно с целью раздать одеяла. Это гуманитарная акция. Это было 25 лет назад. Даже больше, 30. Но я запомнил эту остроту. Видимо, они вторгнутся с добром. Это чисто гуманитарная акция. Конечно, будет наверное какая-то прагматическая от этого польза. Но здесь я солидарен с вашим автором Антоном Орехом, который правильно сказал, было бы гораздо больше пользы, если бы эти МАЗы вошли туда пустыми и вывезли всех незваных гостей, которые по словам Игоря Стрелкова принесли войну на эту прекрасную землю.
К. ОРЛОВА – Но даже если они туда войдут полными, по идее они должны там все оставить. И у всех пропагандистов, сепаратистов и ополченцев есть возможность загрузиться в эти КАМАЗы и уехать.
Д. БЫКОВ – Они, конечно, сейчас этого не сделают. Судя по интервью Бородая, у них нет такого желания сдаваться. Это понятно. Потому что у них речь действительно идет о жизни, о чести. Они загнали себя в абсолютные противники.
К. ОРЛОВА – Продолжим «Особое мнение» через несколько минут.
НОВОСТИ
К. ОРЛОВА – Мы продолжаем «Особое мнение» с Дмитрием Быковым. Дмитрий Львович, что скажете по поводу взломанного твиттера Дмитрия Медведева. Вы кстати об этом узнали в момент или уже…
Д. БЫКОВ - Я об этом узнал из сети. Сразу практически. Мне друзья, с которыми я встречался утром, издатели просто показали это у себя на планшете. У меня планшета нет. И я там посмотрел. Мне про электричество больше всего понравилось. Я скажу сейчас, наверное, ужасную вещь. Ребята, не должен царский глаз на воздухе теряться по-пустому. Сказано у Пушкина. Глава правительства, ведущий твиттер, это бред. Мне не нравится, когда Барак Обама, я Бараку Обаме не начальник, я его не избирал.
К. ОРЛОВА – В отличие от Дмитрия Медведева.
Д. БЫКОВ - Да. Которого я тоже не избирал, но он мне классово ближе. Я не понимаю, почему должен глава государства появляться в социальных сетях. Это не делает его ближе к народу, не делает его демократичнее. То, что опубликовал Шалтай-Болтай из твиттера главы государства, он в основном фотографируется, делает какие-то селфи на фоне каких-то мест, тоже никакой сенсации. Понимаете, глава государства или глава правительства он, если уж обещает насыщенную речь, он должен говорить такое, чтобы громы заговорили. Если он пишет в твиттере, он должен нам фотографировать такое, что весь мир об этом разговаривает. Так чижика есть каждый раз, это извините. Поэтому мне кажется, что ни социальных сетей, надо чем-то жертвовать. Если ты находишься во главе крупнейшей корпорации мира, корпорации подчеркиваю, потому что с государством это имеет довольно мало общих точек, ты должен по крайней мере, соблюдать и уровень престижа. И секретности. И какой-то уровень понтов, простите. Ну что это действительно писать в Инстаграме «покушал» или еще что-то. Нет, я категорический противник. Они очень странно отреагировали. Они решили повысить безопасность твиттера. И найти виновных в этом взломе. И если найдут, хотя там ни единого оскорбления не было, ничего плохого не было сказано, но наверное этим взломщикам что-то будет угрожать. Людям, которые дали стране возможность глотнуть свежего воздуха. Возможность впервые за долгое время конфронтаций, страха, постоянного нагнетания ненависти, возможность по-доброму улыбнуться. И, наверное, на этих добрых и несчастных людей сейчас будет объявлена настоящая охота. Это очень жалко, у нас вообще, ну а если допустим, завтра Дмитрий Анатольевич не дай бог поскользнется на дороге. У нас асфальт начнут ломать что ли. Или сажать тех, кто этот асфальт строил.
К. ОРЛОВА – Нет, но с Интернетом все очень удобно получилось.
Д. БЫКОВ – Я, конечно, могу допустить, что они там пошушукались наверху, говорят, давай, Дмитрий Анатольевич, напиши несколько таких вещей, мы после этого скажем, что это взлом, и вообще весь Интернет прикроем. И он, радостно хихикая быстренько набил: мы решили… Ну хороший замысел конспирологический. Но я в таковое коварство не верю. Они добрые люди, славные. Мне кажется, что это будет конечно, использовано как предлог, но я думаю, что из этого надо сделать предлог для другого. Надо запретить первым лицам государства писать в социальные сети. Я бы им еще одну штуку запретил. Заниматься искусством. Потому что известно всем, что когда начинает писать много глава государства, это плохо кончается. Переписка Грозного с Курбским это уже признак заката Грозного. Мемуарная трилогия Л. И. Брежнева. Признак глубокого застоя. У нас писателей хватает. Не надо нам, чтобы они еще. Надо очень резко ограничивать глав государств в том, чтобы они занимались литературой, твиттером и прочими словесными фокусами.
К. ОРЛОВА – А про Шалтай-Болтай вы что думаете. Есть же версия, что это на самом деле проект Кремля. Потому что все сливы, которые делает Шалтай-Болтай, они касаются уже так не скажешь про Дмитрия Анатольевича, но, тем не менее, либерального крыла.
Д. БЫКОВ - А что они разоблачили, например, Пригожина с его ольгинскими друзьями. И с его платными агентами.
К. ОРЛОВА – Это может такой тест.
Д. БЫКОВ - Не похоже. Ну Пригожин конечно не опасный человек.
К. ОРЛОВА – Как у разведчиков. Вот мы тебе сольем кусочек правдивой информации, которая не очень важна…
Д. БЫКОВ - Нет, я не верю, что Шалтай-Болтай проект Кремля. Хотя это конечно, изящная мысль. Проект Кремля все. Как мы знаем. В конце концов, и Барак Обама тоже проект Кремля. И контрсанкции приняты только для того по договоренности с ним, чтобы поднять отечественного производителя. То есть исчерпаны все способы стимулирования отечественного производителя. Но оставленный без польских яблок он вынужден был производить свой картофель. Это вполне реальный вариант. Кстати хорошая версия, Карина. Дарю. Давайте считать, что все проект Кремля. Во всяком случае, то, что «Эхо Москвы» проект Кремля, у меня уже нет никаких сомнений. С тех пор как М. Ю. Лесин глубоко мною чтимый, сказал: захотели бы, была бы музыкальная радиостанция. Пока мы здесь с вами не поем, значит, мы проект Кремля. Давайте считать так.
К. ОРЛОВА – Да. Хорошо. Знаете, что в Крыму еще деятели культуры…
Д. БЫКОВ - Ой, нет, не знаю. Расскажите.
К. ОРЛОВА – Я только не могла найти их фамилии.
Д. БЫКОВ - Я слышал, что была анонсирована встреча, но кто.
К. ОРЛОВА – Непонятно.
Д. БЫКОВ - Я знаю, что Киркоров не поехал.
К. ОРЛОВА - Тут есть две истории. Деятели культуры. Вы знаете, может быть, что МВД Украины готовит список ровно по тому списку деятелей культуры, которые подписали письмо в поддержку действий Путина в Крыму и на Украине хотят им всем запретить, как сказал нам помощник Авакова Антон Геращенко, концертную деятельность, какую-то возможность зарабатывать. И скорее всего это выразится, может быть, даже в полном запрете на въезд. Вы положительно или отрицательно к этому относитесь?
Д. БЫКОВ - Я солидарен с Носиком, который сказал, что вообще запретительные списки стоп-листы это не черта свободной и сильной страны. Но с другой стороны не всегда же мне совпадать мнениями с приличными людьми. Я могу честно сказать, что, находясь я в украинской власти, я бы не удержался от составления такого списка. Если люди говорят систематически и пишут и даже просто подписывают гадости про мою страну, какого простите рожна, они должны здесь выступать. Ну что это такое. Я понимаю, Мадонна всяко защищает «Pussy Riot». Это конечно бездуховно, неправославно, но она же не говорит при этом гадостей про Россию. Она же не говорит, что это недогосударство, что у нас тут вообще кровавая каша и так далее. И что вообще к нам надо ввести войска. Если бы она это говорила, запрет Мадонне конечно на въезд. Пусть мадоннится в других местах. Пусть им рассказывает. А я считаю, что вообще деятель культуры должен думать, куда и зачем он ездит. Если он ездит в недогосударство, которое сам перед этим обгаживал публично, надо ему указать на дверь. Я считаю, что это правильно. Ну не обеднеют они от этого. Другое дело, я не думаю, что большинство из этих деятелей культуры прям жаждут поехать на Украину.
К. ОРЛОВА – Но там же есть певцы, какие-то, у некоторых есть просто концерт, у кого-то какие-то проекты.
Д. БЫКОВ - Пусть они выбирают. У Тимченко был один гениальный афоризм, я только не знаю, он это придумал или Ванденко, который брал у него интервью: за близость к первому лицу надо платить. Ну если ты считаешь себя человеком, близким к президенту, ну надо платить за это. Имиджем, реноме и тем, что тебя не пустят на Украину. Ну подумаешь, не такая уж это беда в конце концов. Я очень горжусь тем, что я ничего плохого про Украину в это время не говорил. Потому что она сейчас в очень трагическом положении. Она наша сестра, ей очень плохо. Мы ей сильно повредили. Может быть, из лучших чувств, как иногда душат в объятиях любимого ребенка. Как в романе Хеллера «Что-то случилось». Я про Украину ничего плохого не говорил. Но это вовсе не потому, что я там выступаю. Я там практически не выступаю. Я вообще не шоумен. Иногда у меня в Киеве…
К. ОРЛОВА – Неправда, вы концерты даете.
Д. БЫКОВ - В Киеве у меня был вечер, в Харькове. И многие харьковские интеллигенты ко мне подходили и за это благодарили. Так что, я ребята, надеюсь еще к вам приехать и ничего плохого про вас не скажу. Хотя у вас сейчас очень плохо, очень тяжело. И много страшных кровавых глупостей делает, в том числе и ваше правительство.
К. ОРЛОВА – Давайте коротко про то, что происходит в ДНР и ЛНР. Вчера появилась фейковая новость на ИТАР-ТАСС о том, что Игорь Стрелков тяжело ранен. Точнее не то что фейковая, была неправильная информация. Ее потом все опровергли. Тем не менее, она появилась на ИТАР-ТАСС. Плюс сегодня Валерий Болотов, лидер ЛНР ушел в отставку. Бородай еще недавно…
Д. БЫКОВ - Знаете, вы тут уже сослались на замечательную публикацию, когда Каныгин что ли разговаривает с Федором Березиным, фантастом неплохим. И он с ним разговаривает, а тот говорит, задумчиво глядя в потолок: а может быть и нет никакого Гиркина. Это лишний раз доказывает, что эту войну развязали, во-первых, фантасты, из лучших побуждений, а во-вторых, что эта война кажимостей. Вот это самое страшное. Потому что и бендеровская хунта это миф, и правые националисты, которые распинают детей это миф. И восставший весь целиком как один человек Донецк, который защищает свою славянскую, а не украинскую идентичность, противопоставляя их, это тоже страшный кровавый миф. Это война мифов и в ней естественно постоянно появляются какие-то провокативные слухи. Но я честно могу сказать одно, я желаю Стрелкову уцелеть. Не потому что я его люблю…
К. ОРЛОВА – А потому что если он умрет, превратится в Че Гевару?
Д. БЫКОВ - И поэтому тоже. Но и потому, что я хотел бы все-таки дожить до объективного, подчеркиваю, объективного происходящего в России разбирательства, что это было. Я считаю, что Стрелков нужен живым. Чтобы о нем можно было спорить, чтобы он мог защищать свою позицию. Чтобы он не превратился в идол, и я вообще против того, чтобы людей убивали. Мне было бы интересно увидеть увидевшего все это, раскаявшегося Стрелкова, например. Мне кажется он человек в этом смысле не потерянный.
К. ОРЛОВА – Да, меня удивляет, почему многие говорят так комплиментарно…
Д. БЫКОВ – Боятся, наверное. Он же вернется. Мне недавно один человек, один его однокурсник на предложение… сказал: этот убьет.
К. ОРЛОВА – Дмитрий Быков, писатель в программе «Особое мнение».
Д. БЫКОВ - Спасибо, увидимся.
К. ОРЛОВА – До свидания.
К. ОРЛОВА – Здравствуйте. Это программа «Особое мнение». В студии сегодня писатель Дмитрий Быков. Здравствуйте.
Д. БЫКОВ - Здравствуйте.
К. ОРЛОВА – Игорь Сечин попросил 1,5 триллиона рублей в виде финансовой помощи для «Роснефти». Деньги он просит из Фонда национального благосостояния. Но там их нет. Комментарий ваш.
Д. БЫКОВ - Я не специалист в этой области. Но принцип здесь простой – надо дать. Почему? – потому что, в конце концов, смыслом существования государства в сегодняшнем виде является, конечно, существование корпорации «Роснефть». Это его зерно, если угодно его сердце. Здесь представлены две ценнейшие наработки, два ценнейших ноу-хау. Во-первых, то, что Юлия Латынина так точно называет «сырьевой империей», безусловно, сырьевой империей Россию делает «Роснефть». А во-вторых, это сугубо корпоративный подход ко всему. Володя Яковлев, которого я считаю одним из умнейших людей в современной России, сейчас у меня с ним в «Новой» интервью выходит. Он сказал, вы ребята, делаете страшную ошибку. Вы их всех считаете идейными людьми и тем более злодеями. Just бизнес, ребята. Это действительно только бизнес. И поэтому как раз «Роснефть» это мощный символ корпоративного государства. В котором интересы бизнеса превалируют над всеми остальными. Над идейными в том числе. Понятно, что сегодня, когда в стране не очень много денег, не очень хорошо с экономикой, можно было бы не просить. Нет, 1,5 триллиона надо дать и это лишний раз нам о чем говорит. Сегодня все ждали, что в Сочи, только что не будет объявлена третья мировая война.
К. ОРЛОВА – В Крыму.
Д. БЫКОВ - Простите. У нас сейчас два оплота на море. А там чижика съели в очередной раз, и было сказано, что мы от Запада не будем отгораживаться. И даже Рогозин сказал, что мы открыты к долговременному сотрудничеству. Это не злодеи, ребята. Это just бизнес. Но у этого бизнеса есть свои приходы, отходы. Откаты, приливы. Но, в общем, слава богу, времена остаются противными, но не ужасными.
К. ОРЛОВА – Вы сказали, что от Запада не надо отгораживаться, это говорит Владимир Путин, а в следующей фразе он не исключает выхода из-под юрисдикции Европейского суда по правам человека. Это ли не отгорождение?
Д. БЫКОВ - Нет, после решения Гааги, наверное, находиться под юрисдикцией Европы не очень приятно. Это совершенно очевидно. Но это не означает активных боевых действий. Мы можем, конечно, запустить какие-то свои силы на Украину. Но только в виде гуманитарного кордона. Сначала разжечь…, а потом, как правильно написал Аваков, привести соль и воду. Это правильное гуманитарное решение, гуманное. Просто я хочу подчеркнуть, что, слава богу, мы имеем дело не с пассионариями. Мы имеем дело с людьми, которые очень пока еще имидж блюдут. Имидж такой половинчатый. Запрет России на ввоз Горгонзолы все-таки не есть боевые действия. Меня кстати очень удивило, почему такая странная случилась истерика вдруг с Маргаритой Симоньян, когда она от имени какого-то непонятного «мы», видимо, от имени канала «Раша тудей», потому что никакого другого «мы» я за ней не вижу…
К. ОРЛОВА – Еще есть «Россия сегодня».
Д. БЫКОВ - Может быть от имени «Россия сегодня», может быть от имени посредственных прозаиков. Но как-то она странно обратилась, а у нее же роман есть. Потрясающий. Она прозаик. И там меня поразило, она обращается к каким-то людям, которые запретили ввоз…
К. ОРЛОВА – Не каким-то. Диар вестерн френдз. Дорогие западные друзья.
Д. БЫКОВ - Ну так она Путина называет «вестерн френдом». Ведь это он ограничил ввоз. Она действительно полагает что ли, что это западные санкции. Это он ограничил ввоз продовольствия. И она своему президенту ничтоже сумняшеся говорит: вы нас не запугаете, с нами так нельзя. Ну что это бунт на корабле. Маргарита Симоньян говорит Путину «вы нас не запугаете». Ведь это он запретил ввозить. И пока Артемий Троицкий не обратил внимания на этот чудовищный парадокс, никто не одернул зарвавшегося журналиста. Ну что это такое. Как можно так со своим президентом разговаривать. Вы не смеете нас учить, вы не можете нам указывать. И теперь наши вялые пальчики сожмутся вдруг в кулак. Я допускаю, что Маргарита Симоньян как человек очень чистый, имеет с кулаком только одну ассоциацию - боевую. Но мне не совсем понятно, почему вследствие отсутствия Горгонзолы наши вялые пальчики согнутся. Мне не очень понятна истерика челяди в то время как у верхов никакой истерики нет, они ведут себя прагматично и открыто для сотрудничества. И, может быть, даже где-то в тиши откусывают по кусочку от Горгонзолы.
К. ОРЛОВА – Более того, закупают по полтора миллиона бутылок европейского вина. Администрация президента.
Д. БЫКОВ - Об этом ничего не знал, но это видимо, стратегия. Я просто, понимаете, вот о чем задумался. Можно себя позиционировать хорошим, в том числе от противного. И иностранные СМИ действительно довольно сомнительными приемами так долго с гнусной совершенно пропагандой, я этого не отрицаю, так долго надувавшие из Путина образ мирового злодея, теперь после встречи в Ялте будут чудовищно разочарованы. И вот в результате Владимир Путин опять ничего не сделал, только нагнетая ужас, оказался весь в белом. Прекрасно, поздравим с этим его и отечество.
К. ОРЛОВА – Чуть возвращаясь к Симоньян, это все конечно нам смешно…
Д. БЫКОВ - Это не смешно, это страшно. Я не понимаю, как журналист может так говорить президенту.
К. ОРЛОВА – Но я думаю, что Маргарита Симоньян так говорит намеренно, ее пост рассчитан не на вас и Артемия Троицкого, и может быть даже не на меня, а на широкую массу людей, у которых действительно в сознании закрепится, что Запад виноват. Цены выросли, ну Запад виноват. Они же вводили санкции. Вот эти связи довольно хрупкие мало кто будет прослеживать.
Д. БЫКОВ - Пока очевидна одна связь: Запад ввел санкции, «Роснефти» не хватило денег. Я не думаю, что все население России так пылко готово вписаться за корпорацию «Роснефть».
К. ОРЛОВА – Но за Банк Россия вписались.
Д. БЫКОВ – Вписался, прежде всего, вы знаете кто. Главный вкладчик, который сказал, что я теперь тоже свои небольшие сбережения отнесу туда. Я что-то не видел народных демонстраций в поддержку Банка Россия. Но тут ведь на самом деле вопрос глубже. История с запретом на ввоз иностранного продовольствия имеет, по-моему, довольно простую цель. В результате все противники нынешнего курса выглядят защитниками еды. Получается, а, да ты за хамон и фуа-гра готов родину продать. Господа, это совершенно не так. Подавляющее большинство российской оппозиции поставлено в такие условия, кто-то без работы, кто-то под домашним арестом, кто-то с полным запретом появления на федеральных каналах. Что им совершенно не до фуа-гры. И даже не до виагры. У них абсолютно нет никаких интересов, кроме повседневного выживания. Поэтому говорить о том, что оппозиция в России, как Николай Троицкий крупнейший мыслитель нашего времени, я все время это подчеркиваю, чтобы отличать его от Артемия Троицкого. Артемий Троицкий так себе музыкальный критик, а Николай Троицкий крупнейший мыслитель нашего времени. Я серьезно так считаю. Он все время говорит, что вот, жирные люди, зажиревшие люди. Я понимаю, что жирные люди омерзительны. Я это знаю по себе. Но почему надо все время так упирать на то, что вот оппозиция в России хочет жрать. Поймите, дело упирается отнюдь не в это. Я только буду рад, если Польша подавится своими яблоками, хотя я к Польше испытываю нежные чувства. У меня там роман сейчас выходит. Но чем больше у них будет яблок, тем им будет лучше. Просто не нужно сводить проблему к еде. И проблему оппозиции к защите сыра.
К. ОРЛОВА – Давайте я вам задам вопрос, который на сайт прислал пользователь eumak: «Уважаемый Дмитрий, только такой большой человек как вы, такой весомый и массивный писатель сможет ответить - как поддерживать форму без испанского хамона, польского сала, американского стейка? Как? Сумеете вы удержать авторитет крупнейшего писателя, весомого авторитета и огромного властителя дум?»
Д. БЫКОВ - Смогу. Eumak, дорогой. Смогу. Знаете, почему. Как говорит доктор Мясников, повторяя знаменитую русскую пословицу: пока толстый сохнет, худой сдохнет. Eumak, вам надо беспокоиться о себе. Со мной все будет хорошо. Я в силу своего запаса не очень большого, конечно, есть люди толще меня, но достаточного, я проживу. А вот у вас, дорогой, судя по вашему посту, уже начались голодные галлюцинации. Вам уже все остальные мысли застит польское сало, какая-то там хамон и какая-то колбаса. Мы, люди жирные проживем без этого всего. К тому же у меня есть огород. На котором я приятной смуглости, судя по, провожу довольно большую часть времени. Eumak, за нас не бойтесь, переживайте за себя. Плохо вам будет, мой худой товарищ. Неслучайно в России слово «худой» означает неважный.
К. ОРЛОВА – Давайте, если чуть серьезнее про антисанкции.
Д. БЫКОВ - Про жратву, да.
К. ОРЛОВА – Не про жратву, а про то, как отразится не только на худых, может быть на не очень обеспеченных, разные совершенно мнения высказываются. Вот главный редактор радиостанции «Эхо Москвы» Алексей Венедиктов в прошлой программе «Особое мнение» сказал, что да, цены вырастут, но не сильно, ни к какой социальной напряженности это не приведет. И кстати Владимир Путин сегодня в Крыму тоже сказал, что российские санкции это защита внутреннего нашего производителя.
Д. БЫКОВ - А откуда вообще известно, что он там сказал?
К. ОРЛОВА – А там корреспондент, например, телеканала «Дождь».
Д. БЫКОВ - Телеканал «Дождь» твиттит оттуда.
К. ОРЛОВА – Да, прямо из зала. И не только.
Д. БЫКОВ - Я кстати думаю, а вдруг у него сломали твиттер, вдруг там сказано наконец что-то обещанное Песковым, что-то судьбоносное, а он передает какую-то ерунду. Один твиттер сегодня взломали. Я утро уже свое начал с восторга по поводу отказа от электричества. Это действительно гениально. Что касается защиты отечественного производителя. Конечно, никакого социального роста, роста социальных волнений, никакого социального напряжения в связи с контрсанкциями не будет. Это совершенно очевидно.
К. ОРЛОВА – Почему?
Д. БЫКОВ - Потому что, в конце концов, те предметы, которые ввозятся из Европы составляют, как уже было сказано, в лучшем случае 10%…
К. ОРЛОВА – Но подорожают-то внутренние. Это же связанные вещи.
Д. БЫКОВ - Ну они подорожают, разумеется.
К. ОРЛОВА – Русский сыр подорожает.
Д. БЫКОВ - Дело в том, что это еще не приведет к напряженности социальной. До русских людей, до народа нашего чрезвычайно стойкого, отличающегося, пожалуй, наибольшей стойкостью в семье цивилизованных народов, до него такие отдаленные удары, раскаты никогда не доходили. Тут надо ждать гораздо более серьезных проявлений. Не когда у Игоря Сечина будет не хватать 1,5 триллиона, а когда конкретно у вас не будет хватать до получки. Что, в общем, реально, судя по темпам роста цен. Пика социального напряжения я ожидаю по русскому обычаю к октябрю-ноябрю. Тогда может быть немножко начнет трясти, пошатывать, но и тогда мне все-таки очень бы не хотелось социальных катаклизмов. Мы, оппозиция не любим. Это любят все такие радикальные оппозиционеры, любители реконструкций. Это они любят повоевать. В основном это оппозиция Путину справа. О грозной опасности, о которой предупреждал нас Глеб Павловский. А мы люди, я бы сказал умеренно либерального плана, мы любим реформы сверху. Нам не нравятся социальные катаклизмы.
К. ОРЛОВА – Но возможны ли реформы сверху?
Д. БЫКОВ - Да бог его знает. Они конечно возможны. Потому что мы же не знаем, что там будет наверху происходить. В конце концов, в России все перевороты всегда осуществлялись сверху. Снизу у нас только одна революция получилась удачной. Я как раз сейчас про Ленина пишу сценарий человека, у которого получилось. Это очень редкая история. Обычно бывает наоборот. Поэтому я думаю, что вверху происходят какие-то интенсивные борения, о которых мы ничего не знаем. И именно поэтому политика Владимира Путина в последнее время так непредсказуема. Шаг вперед, два шага назад, то ударим туда, то сюда. То мы мирные открытые к партнерству, то мы сурово брови мы насупим. Посмотрите разницу в тональности знаменитой речи 16 марта и того, что последовало потом. Неслучайно сегодня некоторые СМИ восторженную встречу Владимира Путина в Севастополе весной выдали за сегодняшнюю. И очень смешно получилось сегодня, когда в Симферополе, в Крыму вообще температура порядка 40, люди в весенней форме одежды и встречают в пиджаках, орут восторженно. Потрогать хотят. Немножко поменялся же градус. Уже ясно, что не удастся нам проложить триумфальный коридор, да может быть и нет и надежды, может быть, и не было намерения с самого начала отхватывать весь юго-восток. Наверху все очень неоднозначно. Там тоже, как правильно в классическом анекдоте не дураки сидят, ночью полетите. Помните.
К. ОРЛОВА – Да.
Д. БЫКОВ - На солнце полетим.
К. ОРЛОВА – Но слушайте, вы говорите, что поменялась тональность. У Владимира Путина есть такая предсказуемая, кстати, черта, известная…
Д. БЫКОВ - Его предсказуемая непредсказуемость.
К. ОРЛОВА – Да. Нет, он любит говорить что-нибудь, допустим: мы не будем присоединять Крым. Через месяц присоединяем. Или он будет говорить: российские войска не войдут туда. Потом признает, что там были «зеленые человечки». И он сегодня наговорил много разного.
Д. БЫКОВ - А что скажите, я не знаю.
К. ОРЛОВА – Про ЕСПЧ, единственное, что наверное важно, что сказал, что слова и реплики Владимира Жириновского, который предложил много всего, в частности должность верховного правителя…
Д. БЫКОВ - Что это некоторая чрезмерность.
К. ОРЛОВА – С улыбкой отметил, что лидер ЛДПР «зажигает красиво» и это его право, у нас свобода слова в стране.
Д. БЫКОВ - Это прекрасно. Теперь тоже многим можно зажигать красиво. Знаете, хорошая была шутка единственная в последнем КВН. Какой математической функцией описывалось бы лишение Владимира Жириновского депутатской неприкосновенности? – парабола. Почему? А потому что давно пора бы. Это очень справедливо. Я не призываю его лишать. Я вообще не люблю, когда акулы поедают друг друга. Я за мир во всем мире. Но очень нравится то, что теперь у нас разрешено разжигать. То, что делает Владимир Жириновский…
К. ОРЛОВА – Разрешено Владимиру Вольфовичу.
Не путайте.
Д. БЫКОВ - Он же не один такой. Если ему разрешено, он у нас обозначает границы дозволенного. Говорить, что у нас третья мировая война можно, это не разжигание уже. Говорить, что решение об этом принято тоже можно. Тоже не разжигание. Верховный правитель это красиво зажег. Нормально. Значит, теперь обозначилось новое поле свободы.
К. ОРЛОВА – Ну вот…
Д. БЫКОВ - Жирное такое.
К. ОРЛОВА – Он про Украину высказался. Сказал, что Украина погрузилась…
Д. БЫКОВ - Кто?
К. ОРЛОВА – Владимир Путин. Жириновского мы не комментируем. В кровавый хаос и смертоубийство, но Россия сделает все, чтобы там сократить, снизить конфликт на Донбассе. При этом ничего не делает.
Д. БЫКОВ - Значит это все, что она может.
К. ОРЛОВА – А вы говорите, что просто изменилась тенденция.
Д. БЫКОВ - Она изменилась потому что, предполагалось же, что это как в Крыму. Достаточно бросить спичку и все сгорит. Оказалось, что не все сгорело. Значительная часть Донецка не подожглась этой спичкой. И что она не испытала страстного желания войти в Россию, что даже результаты референдума там ниже крымских. А объективность этого референдума еще меньше. Не получилось с Донецком. Пока. Пока так получается, что на Украине идет полновесная гражданская война, действительно. Развязанная не без участия третьих сторон. Назовем это так. Я думаю, что конечно тут дело не ограничивается российским участием.
К. ОРЛОВА – А кем еще?
Д. БЫКОВ - Разумеется, там работают советники Запада. Я не хочу этим сказать, что Запад разжигает войну, но Украине надо видимо как-то реагировать на образование двух странных формирований на ее территории. Вот образовались два раковых образования, достаточно опасных, катастрофических. Ей надо что-то с этим делать. И совершенно естественно, что на Украине не без участия третьих сторон идет гражданская война. Тут нечего возразить. Там действительно кровавый, не знаю, насколько хаос, потому что до кровавого хаоса гражданской войны 19-го года там все-таки еще далеко. Но, безусловно, да, кровавая очень ситуация. Видимо, Россия уже не может ее контролировать. И с самого начала ведь было понятно, что если Крым наш, это целиком верховное решение, то пассионарии из Донецка и Луганска это люди, мало кому подконтрольные. Кроме собственных довольно радикальных представлений. Такое поколение героев, кого же слушается герой. Мы же не будем утверждать, что Че Гевара поехал от Фиделя. Наоборот, он уехал от Фиделя. А не по его приказу.
К. ОРЛОВА – Но вы же понимаете, высказывалась не раз мысль, что Владимир Путин сейчас не может сдать Донбасс, потому что как только он это сделает, встанет вопрос о Крыме. Который никто не снимал. Запад.
Д. БЫКОВ - То, что вопрос о Крыме рано или поздно встанет, это совершенно очевидно и более того, нынешний статус Крыма не окончательный. Я бы за то, чтобы Крым был свободным островом, самоуправляемым. И ничейным. Еще меня очень устраивает вариант, при котором Украина и Россия были бы единым государством, и вопрос о статусе Крыма бы не стоял. И Киев был бы одной из равноправных столиц этого государства. Меня это вполне устраивает.
К. ОРЛОВА – Но это невозможно.
Д. БЫКОВ - Недавно Игорь Чубайс высказал такую прекрасную утопию. Вполне бы меня устраивало и то, чтобы все остальные республики радостно вернулись в Россию, потому что чем ближе к СССР 70-х годов, тем дальше от бездны, в которой мы сейчас находимся. Это мне совершенно очевидно.
К. ОРЛОВА – А мы где сейчас, в какой бездне?
Д. БЫКОВ - Мы конечно сейчас очень далеко отступили от Советского Союза 70-х годов. Там помнили какие-то приличия. Там не только боялись Запада, там реально иногда соблюдали какую-то Конституцию, там меньше боялись, там с правозащитниками, там нечто дело Навального было бы возможно. С Ив Роше. До такого абсурда никто тогда не доходил. Тут Ив Роше заявляет, что у них нет претензий. Нет, давайте судить. Господи помилуй, конечно, Советский Союз 70-х годов, где работали Тарковский, Любимов, Стругацкие, Высоцкий, Шукшин и так далее был по отношению к нынешней России страной гигантов. О чем мы говорим.
К. ОРЛОВА – А мы в конце 40-х?
Д. БЫКОВ - Нет. Конец 40-х это было одно из самых мрачных времен в советской истории. Советский Союз это же не монолит, он был разным. И конечно, мы очень далеко откатились от него. Я очень бы хотел, чтобы мы вернулись к этому. Потому что нам неизбежно придется возвращаться туда. Мы откатились вниз, а не вверх. Но это мои типично ностальгические рассуждения бывалого совка. Я же со своей стороны хочу сказать, что невозможность войти в Донбасс и отдать Крым она диктуется вовсе не соображениями гуманности. Она диктуется все-таки все теми же бизнес-соображениями. Страхом изоляции. И именно поэтому пока Россия постарается как можно дольше сохранить эту ситуацию подвешенной. Которая позволяла бы шансы и туда и сюда. Потому что это позволяет и не терять лица, и до известной степени ладить со всеми. И права Ксения Собчак, Путин гений подвешивания. В ее интервью «Собеседнику» есть такая спорная, но очень точная формулировка. Другой вопрос, что эта ситуация подвешивания не вечна. Можно подвесить все, и потом оно все схлопнется. Этого бы очень не хотелось. Но я хочу всех, кто боится утраты Крыма успокоить. Конечно, сейчас Украина далеко не в том состоянии, чтобы после гражданской войны в Донецке сразу перекидываться на гражданскую войну в Крыму.
К. ОРЛОВА – А что вы думаете про гуманитарную помощь? Вы видите какой-то подвох в этих почти 300 грузовиках. Притом, что Украина не собирается пускать их на свою территорию.
Д. БЫКОВ - Да бог их знает. Мне кажется, что эта акция пропагандистская. Это войти на территорию Украины любой ценой. Мы вошли. Вошли ли мы с гуманитарной миссией, это Генрих Боровик когда-то очень хорошо острил, когда Китай напал на Вьетнам в очередной раз и потом показывали там трогательную сцену, когда китайские солдаты на оккупированной территории приграничной раздают одеяла. Боровик совершенно справедливо сказал, что ясно совершенно, что Китай вторгся исключительно с целью раздать одеяла. Это гуманитарная акция. Это было 25 лет назад. Даже больше, 30. Но я запомнил эту остроту. Видимо, они вторгнутся с добром. Это чисто гуманитарная акция. Конечно, будет наверное какая-то прагматическая от этого польза. Но здесь я солидарен с вашим автором Антоном Орехом, который правильно сказал, было бы гораздо больше пользы, если бы эти МАЗы вошли туда пустыми и вывезли всех незваных гостей, которые по словам Игоря Стрелкова принесли войну на эту прекрасную землю.
К. ОРЛОВА – Но даже если они туда войдут полными, по идее они должны там все оставить. И у всех пропагандистов, сепаратистов и ополченцев есть возможность загрузиться в эти КАМАЗы и уехать.
Д. БЫКОВ – Они, конечно, сейчас этого не сделают. Судя по интервью Бородая, у них нет такого желания сдаваться. Это понятно. Потому что у них речь действительно идет о жизни, о чести. Они загнали себя в абсолютные противники.
К. ОРЛОВА – Продолжим «Особое мнение» через несколько минут.
НОВОСТИ
К. ОРЛОВА – Мы продолжаем «Особое мнение» с Дмитрием Быковым. Дмитрий Львович, что скажете по поводу взломанного твиттера Дмитрия Медведева. Вы кстати об этом узнали в момент или уже…
Д. БЫКОВ - Я об этом узнал из сети. Сразу практически. Мне друзья, с которыми я встречался утром, издатели просто показали это у себя на планшете. У меня планшета нет. И я там посмотрел. Мне про электричество больше всего понравилось. Я скажу сейчас, наверное, ужасную вещь. Ребята, не должен царский глаз на воздухе теряться по-пустому. Сказано у Пушкина. Глава правительства, ведущий твиттер, это бред. Мне не нравится, когда Барак Обама, я Бараку Обаме не начальник, я его не избирал.
К. ОРЛОВА – В отличие от Дмитрия Медведева.
Д. БЫКОВ - Да. Которого я тоже не избирал, но он мне классово ближе. Я не понимаю, почему должен глава государства появляться в социальных сетях. Это не делает его ближе к народу, не делает его демократичнее. То, что опубликовал Шалтай-Болтай из твиттера главы государства, он в основном фотографируется, делает какие-то селфи на фоне каких-то мест, тоже никакой сенсации. Понимаете, глава государства или глава правительства он, если уж обещает насыщенную речь, он должен говорить такое, чтобы громы заговорили. Если он пишет в твиттере, он должен нам фотографировать такое, что весь мир об этом разговаривает. Так чижика есть каждый раз, это извините. Поэтому мне кажется, что ни социальных сетей, надо чем-то жертвовать. Если ты находишься во главе крупнейшей корпорации мира, корпорации подчеркиваю, потому что с государством это имеет довольно мало общих точек, ты должен по крайней мере, соблюдать и уровень престижа. И секретности. И какой-то уровень понтов, простите. Ну что это действительно писать в Инстаграме «покушал» или еще что-то. Нет, я категорический противник. Они очень странно отреагировали. Они решили повысить безопасность твиттера. И найти виновных в этом взломе. И если найдут, хотя там ни единого оскорбления не было, ничего плохого не было сказано, но наверное этим взломщикам что-то будет угрожать. Людям, которые дали стране возможность глотнуть свежего воздуха. Возможность впервые за долгое время конфронтаций, страха, постоянного нагнетания ненависти, возможность по-доброму улыбнуться. И, наверное, на этих добрых и несчастных людей сейчас будет объявлена настоящая охота. Это очень жалко, у нас вообще, ну а если допустим, завтра Дмитрий Анатольевич не дай бог поскользнется на дороге. У нас асфальт начнут ломать что ли. Или сажать тех, кто этот асфальт строил.
К. ОРЛОВА – Нет, но с Интернетом все очень удобно получилось.
Д. БЫКОВ – Я, конечно, могу допустить, что они там пошушукались наверху, говорят, давай, Дмитрий Анатольевич, напиши несколько таких вещей, мы после этого скажем, что это взлом, и вообще весь Интернет прикроем. И он, радостно хихикая быстренько набил: мы решили… Ну хороший замысел конспирологический. Но я в таковое коварство не верю. Они добрые люди, славные. Мне кажется, что это будет конечно, использовано как предлог, но я думаю, что из этого надо сделать предлог для другого. Надо запретить первым лицам государства писать в социальные сети. Я бы им еще одну штуку запретил. Заниматься искусством. Потому что известно всем, что когда начинает писать много глава государства, это плохо кончается. Переписка Грозного с Курбским это уже признак заката Грозного. Мемуарная трилогия Л. И. Брежнева. Признак глубокого застоя. У нас писателей хватает. Не надо нам, чтобы они еще. Надо очень резко ограничивать глав государств в том, чтобы они занимались литературой, твиттером и прочими словесными фокусами.
К. ОРЛОВА – А про Шалтай-Болтай вы что думаете. Есть же версия, что это на самом деле проект Кремля. Потому что все сливы, которые делает Шалтай-Болтай, они касаются уже так не скажешь про Дмитрия Анатольевича, но, тем не менее, либерального крыла.
Д. БЫКОВ - А что они разоблачили, например, Пригожина с его ольгинскими друзьями. И с его платными агентами.
К. ОРЛОВА – Это может такой тест.
Д. БЫКОВ - Не похоже. Ну Пригожин конечно не опасный человек.
К. ОРЛОВА – Как у разведчиков. Вот мы тебе сольем кусочек правдивой информации, которая не очень важна…
Д. БЫКОВ - Нет, я не верю, что Шалтай-Болтай проект Кремля. Хотя это конечно, изящная мысль. Проект Кремля все. Как мы знаем. В конце концов, и Барак Обама тоже проект Кремля. И контрсанкции приняты только для того по договоренности с ним, чтобы поднять отечественного производителя. То есть исчерпаны все способы стимулирования отечественного производителя. Но оставленный без польских яблок он вынужден был производить свой картофель. Это вполне реальный вариант. Кстати хорошая версия, Карина. Дарю. Давайте считать, что все проект Кремля. Во всяком случае, то, что «Эхо Москвы» проект Кремля, у меня уже нет никаких сомнений. С тех пор как М. Ю. Лесин глубоко мною чтимый, сказал: захотели бы, была бы музыкальная радиостанция. Пока мы здесь с вами не поем, значит, мы проект Кремля. Давайте считать так.
К. ОРЛОВА – Да. Хорошо. Знаете, что в Крыму еще деятели культуры…
Д. БЫКОВ - Ой, нет, не знаю. Расскажите.
К. ОРЛОВА – Я только не могла найти их фамилии.
Д. БЫКОВ - Я слышал, что была анонсирована встреча, но кто.
К. ОРЛОВА – Непонятно.
Д. БЫКОВ - Я знаю, что Киркоров не поехал.
К. ОРЛОВА - Тут есть две истории. Деятели культуры. Вы знаете, может быть, что МВД Украины готовит список ровно по тому списку деятелей культуры, которые подписали письмо в поддержку действий Путина в Крыму и на Украине хотят им всем запретить, как сказал нам помощник Авакова Антон Геращенко, концертную деятельность, какую-то возможность зарабатывать. И скорее всего это выразится, может быть, даже в полном запрете на въезд. Вы положительно или отрицательно к этому относитесь?
Д. БЫКОВ - Я солидарен с Носиком, который сказал, что вообще запретительные списки стоп-листы это не черта свободной и сильной страны. Но с другой стороны не всегда же мне совпадать мнениями с приличными людьми. Я могу честно сказать, что, находясь я в украинской власти, я бы не удержался от составления такого списка. Если люди говорят систематически и пишут и даже просто подписывают гадости про мою страну, какого простите рожна, они должны здесь выступать. Ну что это такое. Я понимаю, Мадонна всяко защищает «Pussy Riot». Это конечно бездуховно, неправославно, но она же не говорит при этом гадостей про Россию. Она же не говорит, что это недогосударство, что у нас тут вообще кровавая каша и так далее. И что вообще к нам надо ввести войска. Если бы она это говорила, запрет Мадонне конечно на въезд. Пусть мадоннится в других местах. Пусть им рассказывает. А я считаю, что вообще деятель культуры должен думать, куда и зачем он ездит. Если он ездит в недогосударство, которое сам перед этим обгаживал публично, надо ему указать на дверь. Я считаю, что это правильно. Ну не обеднеют они от этого. Другое дело, я не думаю, что большинство из этих деятелей культуры прям жаждут поехать на Украину.
К. ОРЛОВА – Но там же есть певцы, какие-то, у некоторых есть просто концерт, у кого-то какие-то проекты.
Д. БЫКОВ - Пусть они выбирают. У Тимченко был один гениальный афоризм, я только не знаю, он это придумал или Ванденко, который брал у него интервью: за близость к первому лицу надо платить. Ну если ты считаешь себя человеком, близким к президенту, ну надо платить за это. Имиджем, реноме и тем, что тебя не пустят на Украину. Ну подумаешь, не такая уж это беда в конце концов. Я очень горжусь тем, что я ничего плохого про Украину в это время не говорил. Потому что она сейчас в очень трагическом положении. Она наша сестра, ей очень плохо. Мы ей сильно повредили. Может быть, из лучших чувств, как иногда душат в объятиях любимого ребенка. Как в романе Хеллера «Что-то случилось». Я про Украину ничего плохого не говорил. Но это вовсе не потому, что я там выступаю. Я там практически не выступаю. Я вообще не шоумен. Иногда у меня в Киеве…
К. ОРЛОВА – Неправда, вы концерты даете.
Д. БЫКОВ - В Киеве у меня был вечер, в Харькове. И многие харьковские интеллигенты ко мне подходили и за это благодарили. Так что, я ребята, надеюсь еще к вам приехать и ничего плохого про вас не скажу. Хотя у вас сейчас очень плохо, очень тяжело. И много страшных кровавых глупостей делает, в том числе и ваше правительство.
К. ОРЛОВА – Давайте коротко про то, что происходит в ДНР и ЛНР. Вчера появилась фейковая новость на ИТАР-ТАСС о том, что Игорь Стрелков тяжело ранен. Точнее не то что фейковая, была неправильная информация. Ее потом все опровергли. Тем не менее, она появилась на ИТАР-ТАСС. Плюс сегодня Валерий Болотов, лидер ЛНР ушел в отставку. Бородай еще недавно…
Д. БЫКОВ - Знаете, вы тут уже сослались на замечательную публикацию, когда Каныгин что ли разговаривает с Федором Березиным, фантастом неплохим. И он с ним разговаривает, а тот говорит, задумчиво глядя в потолок: а может быть и нет никакого Гиркина. Это лишний раз доказывает, что эту войну развязали, во-первых, фантасты, из лучших побуждений, а во-вторых, что эта война кажимостей. Вот это самое страшное. Потому что и бендеровская хунта это миф, и правые националисты, которые распинают детей это миф. И восставший весь целиком как один человек Донецк, который защищает свою славянскую, а не украинскую идентичность, противопоставляя их, это тоже страшный кровавый миф. Это война мифов и в ней естественно постоянно появляются какие-то провокативные слухи. Но я честно могу сказать одно, я желаю Стрелкову уцелеть. Не потому что я его люблю…
К. ОРЛОВА – А потому что если он умрет, превратится в Че Гевару?
Д. БЫКОВ - И поэтому тоже. Но и потому, что я хотел бы все-таки дожить до объективного, подчеркиваю, объективного происходящего в России разбирательства, что это было. Я считаю, что Стрелков нужен живым. Чтобы о нем можно было спорить, чтобы он мог защищать свою позицию. Чтобы он не превратился в идол, и я вообще против того, чтобы людей убивали. Мне было бы интересно увидеть увидевшего все это, раскаявшегося Стрелкова, например. Мне кажется он человек в этом смысле не потерянный.
К. ОРЛОВА – Да, меня удивляет, почему многие говорят так комплиментарно…
Д. БЫКОВ – Боятся, наверное. Он же вернется. Мне недавно один человек, один его однокурсник на предложение… сказал: этот убьет.
К. ОРЛОВА – Дмитрий Быков, писатель в программе «Особое мнение».
Д. БЫКОВ - Спасибо, увидимся.
К. ОРЛОВА – До свидания.
Особое мнение : Сергей Алексашенко
Особое мнение : Сергей Алексашенко
О. БЫЧКОВА: Добрый вечер и добрый день Это программа «Особое мнение». У микрофона Ольга Бычкова. С особым мнением Сергей Алексашенко. Добрый вечер!
С. АЛЕКСАШЕНКО: Добрый вечер.1
О. БЫЧКОВА: Мы сегодня в течение дня наблюдали за перемещениями этих 280 грузовиков.
С. АЛЕКАШЕНКО: Я бы сказал, второй день наблюдаем.
О. БЫЧКОВА: В общем, да. Покрашенных в белый цвет. Странное заявление сегодня делал Красный крест.
С. АЛЕКСАШЕНКО: Почему странное?
О. БЫЧКОВА: Потому что то они в курсе, то они не в курсе, то они знают, что там, то они не знают. То как-то они принимают в этом участие. Я, честно говоря, не понимаю в этом ничего. Но самое главное, что все сегодня строили разные предположения по поводу того, троянский это кон или не троянский и что это такое. Ваша версия какая всей этой истории?
С. АЛЕКСАШЕНКО: Мне кажется, что все эти разговоры бьют в одну болевую точку: российским властям просто не верят. Вот не верят – и все. Даже если там нет троянского коня. Даже если самые хорошие намерения, даже если действительно гуманитарная помощь, даже если из самых лучших побуждений. Вот не верят и все. Что бы ни говорили российские власти, что бы они не везли в этих грузовиках, им никто не верит. И это самое страшное. На самом деле, результатом этого украинско-крымского конфликта с российской стороны стала полная потеря доверия. Как известно, теряется оно очень быстро, восстанавливается очень долго. Я не хочу гадать, потому что действительно Красный крест говорит: мы, в принципе, знаем, что там погрузили. Но вообще-то говоря, если 280 грузовиков и 2 тыс тонн, чтобы пройти таможенную границу Украины, нужно же все это рассказать подробно, по позициям, сколько, чего. Этих документов нет. Н у Красного креста, ни у украинских властей.
О. БЫЧКОВА: То есть нет такого правила, что если это Красный крест, гуманитарный груз, то это не то же самое, что, например, запрещенные окорочка.
С. АЛЕКСАШЕНКО: Запрещенные окорочка, свинина – все то же самое. Правила одни и те же. Есть таможенная граница РФ. У нас с Украиной очень либеральный таможенный режим. У нас нет пошлин. В принципе, есть процедура ускоренного оформления. . Но соблюдение таможенных процедур обязательно. По позициям, до каждой последней позиции. Ну правила такие. Во всем мире. В Россию когда- что-то ввозят / вывозят, то же самое. Попробуйте с бизнесменом поговорить: а ты приезжай на российскую таможню, скажи, что у меня десяток тысяч чего-то.
О. БЫЧКОВА: То есть не чего-то или кого-то…
С. АЛЕКСАШЕНКО: Нет, конечно. Это такое таможенное правило. И есть политическая позиция Украины, что мы хотим, чтобы груз на территорию Украины ввозил Красный крест. То есть не российские власти должны предъявить все эти документы, а Красный крест. Потому что гуманитарную помощь от России Украина согласна принимать только от Красного креста. Соответственно, у той организации, которая ввозит товар на территорию Украины… С таможенной точки зрения это товар. Должен быть перечень этих товаров. Может быть, украинцы все это оформят за 10 минут. Может быть, они таможенников со всей страны сгонят, чтобы эти 280 КАМАЗов проверить за 10 минут.
О. БЫЧКОВА: Так уже его не пустили в Харьков. А уже пошла эта колонна туда, где эти, так называемые, ополченцы.
С. АЛЕКСАШЕНКО: Наоборот мне кажется, может быть, я путаю, но последовательность была следующая: вчера сначала заявили, что они пойдут в Харьков, в Белгородскую и Харьковскую область, потом объявили, что они движутся в сторону Ростова, потом опять объявили, что они приедут в Харьков.
О. БЫЧКОВА: А сегодня Харьков сказал, что нет.
С. АЛЕКСАШЕНКО: Харьков сказал, что у нас нет разрешения от украинских властей пропускать. Оль, таможня, как это в фильме, «дает добро», проезжай. Или не дает. У меня нет претензий к украинской таможне. Она работает по тем правилам, по которым работает российская таможня, американская, французская, угандийская, занзибарская. Все таможни мира работают по одним и тем же правилам. Если они не коррумпированы. Список документов проверяется. Выборочно, не выборочно – отдельная история. Но изначально должен быть перечень товарных позиций с объемами, с названиями: что ввозится на территорию страны. Я так понимаю, что этого списка нет ни у Красного креста, ни у украинских властей таможенных. И это странно. И все разговоры российских властей, что у нас добрые намерения, сразу вызывает подозрения. А чего это у вас добрые намерения, а список? В чего, не знаете, как таможню проходить? Да знаете. У вас точно акая же таможенная служба. Одни и те же правила.
О. БЫЧКОВА: Мне позавчера казалось, что все эти громкие заявления по поводу эмбарго на еду, это такая шумовая завеса, чтобы тихо слить Донецкую, так называемую, и Луганскую, так называемую. И просто, сохранивши лицо, перевести стрелки. Но сейчас с этим всем, с этим конвоем, честно говоря, уже непонятно, какой сценарий может быть и какая игра ведется.
С. АЛЕКСАШЕНКО: Я не знаю, какая дымовая завеса должна быть. Но точно не конвой и точно не санкции
О. БЫЧКОВА: Но эмбарго на еду – это разве не плохая дымовая завеса? Полмира стоит на ушах – отлично!
С. АЛЕКСАШЕНКО: Отлично, у них упали цены – они же страдают. А у нас цены вырастут. Вот такой асимметричный ответ. Мы применяем такие санкции против своего населения.
О. БЫЧКОВА: Это я вас дальше спрошу отдельно про цены. Я сейчас про конвой и общую картину происходящего. Я говорю: у меня такая версия происходящего была позавчера. А сейчас уже, честно говоря, даже не знаю.
С. АЛЕКСАШЕНКО: У меня версия, что если говорить, что российские власти хотят использовать эту ситуацию исключительно как пропагандистскую. И какая-то часть ответственная за пропаганду в нашем правительстве, делает свою работу и говорит: мы конвой, мы белые грузовики, мы договорились с Красным крестом. А есть технологи, которые должны бумажки составить, написать, подписать, печати поставить. И вовремя их передать.
О. БЫЧКОВА: То есть вы считаете, что на самом деле все просто и не надо ничего искать, никаких сложных объяснений?
С. АЛЕКСАШЕНКО: Я считаю, что у нас правая рука не знает, что делает левая. Правой команду дали, а левой… У нас же только пошел разговор об этой гуманитарной помощи, а выяснилось, что через 24 часа 280 этих грузовиков уже двинулись с места. Где вы видели, чтобы у нас такие бюрократы подготовили бумаги на 280 грузовиков за 24 часа. Ну не работают наши бюрократы так.
О. БЫЧКОВА: Нет, мы такого не видели.
РЕКЛАМА
О. БЫЧКОВА: Вот, вы начали говорить про еду. Поэтому я вас буду дальше спрашивать про еду. Но не про еду, а про цены, конечно, на еду. Теперь это уже такой сюжет, который является главным в этой истории. Вот сегодня стало известно, что поставщики говорят ритейлерам, обещают, что цены будут повышаться. И приводятся свидетельства разных крупных компаний. Почему поставщики повышают цены? Мы уже видели сейчас историю с «Русским морем», правда, они потом стали делать разные заявления и отыгрывать назад. Но цены повысят, и слово не воробей. Они это делают, потому что они такие гады и кровопийцы? Или есть объективные причины?
С. АЛЕКСАШЕНКО: Предлагаю часть, связанную с «кто-то хочет воспользоваться тяжелой ситуацией и заработать», предлагаю не рассматривать. Наверное, такие люди есть. И, наверное, кто-то будет пытаться заработать лишний рубль, копейку, тысячу рублей, но поставьте себя на место поставщика. Вот вы поставляете мороженую свинину. Вот основная позиция товарная, на которой пострадали. Вам только погрузили вашу свинину на корабль в американской или канадской аэропорту, корабль отчалил – все, мясо ваше. Вы его еще должны довезти, но вы уже должны заплатить. Вы уже заплатили за это мясо. И вот оно плывет-плывет на пароходе, приплывает в порт Санкт-Петербурга в чт в 23:50. Вы думаете, что в пт его быстренько разгрузите. А с ноля часов – санкции.
О. БЫЧКОВА: Карета превращается в тыкву.
С. АЛЕКСАШЕНКО: Мясо ваше, вы его купили, вы за него заплатили. Но вы его завезти на территорию РФ не можете. Дальше – а что с ним делать? И у вас возникает, говоря на языке бизнеса, потея оборотного капитала. Ваши коммерсанты пытаются это мясо продать, но долго, и неизвестно… И за фрахт кораблей вы платите. Это все издержки вашего бизнеса. Издержки бизнес, естественно, покрывает за счет потребителя. Это первая часть.
О. БЫЧКОВА: А что мне делать с этим мясом? Оно у меня осталось на руках.
С. АЛЕКСАШЕНКО: Вы будете пытаться продать в другую страну, что очень непросто, потому что у вас там нет никаких связей. Там другие санитарные нормы, там другие документы. Это ваш геморрой, это ваши убытки. Вы не можете это мясо выбросить в море. Вы будете пытаться его продать. Это одна часть ваших убытков, которую вы должны так или иначе переложить на потребителя. Следующее. Мороженая свинина идет в основном на мясопереработку, на мясокомбинат, который делает колбасу. Вот вы мясокомбинат. Или вы же завозите свинину, значит я мясокомбинат, это моя проблема. Я говорю: Бычкова, вы же мне обещали свинину, а нету.
О. БЫЧКОВА: А я говорю: так оно там плескается на волнах.
С. АЛЕКСАШЕНКО: Вам же премьер сказал: езжайте в Бразилию и договаривайтесь. Предположим, вы не крупный импортер, потеряли какие-то деньги, но осталось. Одна ситуация, что вы просто стали банкротом, у вас денег нет, вы исчезли с рынка. И на ваше место еще немзвестно куто когда пойдет, чтобы поехать в Бразилию. Вы устойчивый импортер, вы крупный импортер. Вы быстро посадили в самолёт своих коммерсантов, они полетели в Бразилию, стали договариваться. По оценкам экспертов, от 2 до 3 месяцев пройдет, прежде чем бразильское мясо приедет в Санкт-Петербург. Это в лучшем случае. Это просто все должно сработать идеально. И вот у вас через 2 месяца бразильское мясо приезжает. Извините, мне-то как мясокомбинату что делать эти 3 месяца? Вы же мне мясо не привезли, его же нет, и быстрее его ниоткуда взять нельзя. Я начинаю по другим: слушайте, ребята, мне срочно нужно мясо, иначе я останавливаю свой мясокомбинат, я разгоняю людей отпуска и несу убытки. Я готов платить любую цену за эту свинину замороженную, лишь бы не останавливалось производство, потому что у меня есть обязательства перед сетями, перед покупателями. Я плачу повышенную цену повышенную цену я на кого перекладываю? На потребителя. Это же рыночная экономика.
О. БЫЧКОВА: А вы где это возьмете, если этого нет даже за повышенную цену.
С. АЛЕКСАШЕНКО: Знаете, рыночная экономика чем хороша? Кто платит больше, тот и получает.
О. БЫЧКОВА: Получается, что тот поставщик, который подсуетился, влез в эту образовавшуюся дырку…
С. АЛЕКСАШЕНКО: Он не влез, ему повезло. У него оказались запасы какие-то. Он на этом заработал.
О. БЫЧКОВА: Значит, он и есть гад и кровопийца.
С. АЛЕКСАШЕНКО: Почему гад-то?
О. БЫЧКОВА: Потому что он выставил цену повыше.
С. АЛЕКСАШЕНКО: Не он выставил, я прибежал к нему и сказал: продай. Он закупил себе мясо и считал, что завез его на 3 месяца. На 3 месяца распланировал, что продавать. А тут я прибегаю, большой мясокомбинат, и говорю: слушай, парень, давай я у тебя все сразу куплю. Почему вы должны отказываться? Я говорю: во-первых, я у тебя куплю все; во-вторых, ты сколько им там должен, 5% за непоставку, давай я тебе 15% сверху заплачу, только ты отдай мне все, чтобы я не останавливал свое производство. Мне нужно сохранять производство.
О. БЫЧКОВА: И в этих условиях ФАС, премьер-министр Медведев и вице-премьер Дворкович говорят, что они будут следить за тем, чтобы цены все эти прекрасные люди ни в коем случае не повышали.
С. АЛЕКСАШЕНКО: Следить они могут. Следить могут и следователи, прокуроры, ФСБ, он тогда бизнес просто закроется. Поставщики мяса, импортеры понесли убытки. Огромные убытки. Они уже заплатили за мясо. Какое-то уже причалили к стенке США, какое-то – в Петербурге.
О. БЫЧКОВА: Я читала сегодня в интернете душераздирающую историю про человека, который купил там крабов или что-то такое морское, что попало в этот список черный, и оно у него сейчас плывет и никуда уже не приплывет.
С. АЛЕКСАШЕНКО: С крабами чуть-чуть проще. Хотя они же, наверное, замороженные, если не живые. Живых вряд ли везут. Вы заплатили уже, вы уже понесли убытки. Либо люди вообще не понимают, как экономика работает. Все убытки, тем более по решению властей… Это не означает, что цены мгновенно вырастут на 25%, но чтобы бизнес устойчиво работал... А вот обанкротились импортеры? Ведь на их место должен прийти кто-то другой, а их нету. А если их не появится? Что делать с мясокомбинатом?
О. БЫЧКОВА: Там уже стоит 90 каких-то бразильских заводов, которые уже просто рвут и мечут.
С. АЛЕКСАШЕНКО: В бизнесе самое сложное даже не то, чтобы произвести, а в бизнесе есть такое понятие, как «логистика»: как из пункта А доставить в пункт Б с минимальными издержками. В Бразилии есть 90 ферм-производителей. В России есть, предположим, 250 мясокомбинатов. И еще посередине есть, предположим, 30 импортеров. И вот их всех нужно как-то связать договорными отношениями, которых никогда не было. Нужно всем обо всем договориться, нужно договориться о ценах. А что, у бразильских импортеров мясо просто так лежит на складах? Представляете, выращивают свинью, замораживают и складывают, складывают и ждут, когда же эти русские введут эмбарго, чтобы мы им все быстро продали. У них же тоже есть контракты. Они же уже это мясо кому-то продали или собираются продать. Они что, свои контракты будут разрывать, для того чтобы русским продать?
О. БЫЧКОВА: Ну например.
С. АЛЕКСАШЕНКО: Бизнес – существо циничное. Значит, мы должны дать больше денег. Российские мясопереработчики закупали свинину в США и Канаде, потому что это было дешевле. Замороженная свинина. Парное мясо – свое, российское. А замороженное ты покупаешь то, что дешевле.
О. БЫЧКОВА: На колбасу.
С. АЛЕКСАШЕНКО: Конечно. Любая другая будет дороже. А если ты хочешь срочно, то ты доплатишь еще что-то. И вот первое, что покупать не самое дешевое. Второе – ты будешь покупать по повышенной цене, потому что срочно. А третье – ты будешь еще и убытки перекладывать. Объективно все приведет к росту цен. Не потому что бизнес плохой. Бизнес живет на том, что зарабатывает деньги. Если бизнес не зарабатывает деньги, то н банкротится.
О. БЫЧКОВА: А есть какие-то рациональные объяснения тому, что это эмбарго вступило в сиу немедленно, с завтрашнего дня, а не через месяц, чтобы все успели?
С. АЛЕКСАШЕНКО: Вот так человеку захотелось. И мы знаем имя этого человека.
О. БЫЧКОВА: Мы знаем имя этого человека, но мы же знаем имена еще других людей.
С. АЛЕКСАШЕНКО: У нас в стране все решения, тем более такие, принимает дин человек. Конечно, можно было сделать более мягкое решение. Ребята, если вы уже заплатили за это мясо, если оно уже стало российской собственностью, но просто не прошло таможенную границу, - ввезите вы его. Объявить можно все, что угодно: эмбарго, с сегодняшнего дня. Ведь на самом деле, в Указе президента написано: запрещается внешнеэкономическая деятельность, операции. То есть запрещается покупка мяса в этих странах. Но вы же его уже купили – разрешите его ввезти. Бюрократы неправильно протрактовали. Президент этого не хотел. А получается так, что все ссылаются на Указ президента и постановление правительства.
О. БЫЧКОВА: Где этого не написано.
С. АЛЕКСАШЕНКО: В Указе президента этого не написано.
О. БЫЧКОВА: А все стали бежать, как обычно, рвать подметки, бежать впереди паровоза.
С. АЛЕКСАШЕНКО: Я не думаю, что они сами по себе побежали. Я думаю, что просто этот человек, о котором мы говорим, сказал: я же сказал, с завтрашнего дня – значит, с завтрашнего дня, и не надо мне ваши рассуждения, рассусоливания, не объясняйте мне, почему этого сделать нельзя, я вам сказал, как сделать нужно.
О. БЫЧКОВА: Ладно. А вот эта госмонополия, которую депутаты Госдумы предлагают, а Общественная палата готова рассмотреть. Госмонополия на производство табака и алкоголя. В этом какой резон?
С. АЛЕКСАШЕНКО: Никакого. Мне кажется, что люди, сидящие в нашем парламенте, им же некогда думать. У нас парламент не место для дискуссий. У нас парламент – это место, чтобы выслужиться перед начальством, тем более, что там на горизонте уже будет приближаться очередная выборная кампания и нужно бронировать себе места в проходной части списка.
О. БЫЧКОВА: Очередное что?
С. АЛЕКСАШЕНКО: Голосование. Оно официально называется выборная кампания. В Кремле будут выбирать тех, кому разрешат пройти в Думу. А как это называется? Хорошо, назовите то избирательная кампания.
О. БЫЧКОВА: Я же говорю: извините, не сдержалась.
С. АЛЕКСАШЕНКО: В Кремле будут выбирать депутатов. Короче говоря, нужно выслуживаться. И люди готовы предлагать самые абсурдные идеи. Нет проблем в России ни с алкоголем, и ни с табаком. Они производятся и в количестве, и в качестве. И проблема состоит в том, что все, что должно сделать государство в этом секторе, например, обеспечить отсутствие производства контрафактной водки и отсутствие работы подпольных заводов, вот этого государство сделать не может. И вот какой-то депутат нам говорит: так, ребята, раз мы не можем проконтролировать производство контрафактной водки, давайте мы еще в дополнение тем людям, которые не могут контролировать, отдадим и производство. Тогда у нас вообще все государственные заводы будут стоять, потому что менеджеры государственных компаний самые плохие, по факту, потому что им платят меньше, они воруют больше. У нас, кстати, был какой-то государственный, «Росспирт», да? Че-то он обанкротился, и кто его только ни пытался поднять, так ничего и не получилось. У нас же есть опыт государственных компаний, именно в этом секторе, который дико конкурентный. Причем, дико конкурентный, и с точки зрения легального бизнеса, и с точки зрения нелегального бизнеса. Вот теперь они говорят: нет, мы не в состоянии проконтролировать, давайте поручим государству этим заниматься. Государство не умеет вести бизнес в нашей стране. Государственные компании в любом конкурентном секторе самые плохие, самые слабые. Депутаты хотят выслужиться. Они о последствиях не думают. На самом деле, позиция следующая: ты можешь предлагать любую абсурдную идею. Если она абсолютно дурацкая, ее в Кремле не пропустят. А если она хоть чуть-чуть не дурацкая, значит она пройдет.
О. БЫЧКОВА: И пока не превратится в окончательно дурацкую.
НОВОСТИ
О. БЫЧКОВА: Спрашивает тут Юра из Питера: а инициативы с бомбоубежищем? Юра считает, что это диагноз. Да, Юра я тоже хотела об этом вспомнить. Вы слышали эту прекрасную историю?
С. АЛЕКСАШЕНКО: Да.
О. БЫЧКОВА: Я только забыла, нужно вспоминать теперь. Нужно ногами к углу взрыва падать или головой, наоборот. Я уже не помню.
С. АЛЕКСАШЕНКО: Лицом и закрывать голову руками. Вы падаете в сторону от вспышки и закрываете лицо. И ни в коем случае не смотреть. Как только вы увидели вспышку, перестаньте на нее смотреть и отвернитесь. Если успеете.
О. БЫЧКОВА: Да, я помню. И в школе так учили, что когда происходит яркая вспышка, то у живых существ рефлекс…
С. АЛЕКСАШЕНКО: Шансов уже нет никаких, если вы увидели вспышку ядерного взрыва, то можно обо всем остальном забыть. Депутаты, видимо, тоже…
О. БЫЧКОВА: Бомбоубежище, значит действительно.
С. АЛЕКСАШЕНКО: Это клинически случай уже. Я плохо понимаю логику этих людей. Они, наверное, действительно всерьез хотят готовится к ядерной войне.
О. БЫЧКОВА: А может, ни действительно стебутся, троллят?
С. АЛЕКСАШЕНКО: Они серьезно выслуживаются перед начальством. У них есть один-единственный человек, перед которым они выслуживаются. Нужно, чтобы он обратил на кого-то внимание. У каждого есть желание. В нынешней Думе 450 мест, и все распределены по партийным спискам. А в следующей Думе будет 225 место по партийным спискам.
О. БЫЧКОВА: Ой-ой-ой!
С. АЛЕКСАШЕНКО: А остальным-то нужно идти на одномандатные округа. А там-то уже правила совершенно другие.
О. БЫЧКОВА: А там-то придется с населением иметь дело, прости господи.
С. АЛЕКСАШЕНКО: Кончено. Там-то кто-то может случайно, вдруг там кто-то из парламентской оппозиции сильный кандидат, еще что-то. Там не так все просто будет. Там дичайшая конкуренция за этот проходной список. Резко падает количество.
О. БЫЧКОВА: То есть это такой мозговой штурм.
С. АЛЕКСАШЕНКО: Да, мы сейчас видим качество мозгов. Оно прет изо всех щелей.
О. БЫЧКОВА: А вот спрашивает echo_fil: Премьер Медведев сегодня принял решение инвестировать пенсионные накопления россиян в высокорисковые венчурные активы. Однако мировая практика рекомендует инвестировать такие накопления в НАИМЕНЕЕ рисковые активы. В чем может быть причина новации Дмитрия Анатольевича?
С. АЛЕКСАШЕНКО: Мне кажется, ответ очевиден. Просто Дмитрий Анатольевич материальную базу не выучил. Он же юрист по образованию, а не экономист. А видимо, советников-экономистов у него не оказалось под рукой.
О. БЫЧКОВА: Там целое правительство.
С. АЛЕКСАШЕНКО: Если бы правительство могло советовать, то оно как-нибудь подготовило. Экспромт хорош, когда он подготовлен. Когда он не подготовлен, всегда получается какая-то ерунда. Конечно, наш echo_fil абсолютно прав: пенсионные фонды могут вкладывать в рисковые проекты, но какую-то очень маленькую долю своих активов: 1%, 2%, но не больше. В этом главная задача пенсионных фондов: стабильный доход. Там деньги вкладываются на многие десятилетия. И даже если курочка по зернышку, если у вас зарабатывается скромные 5%, то за 20 лет у вас почти все удваивается. Даже больше, чем удваивается. За 30 в 4 раза увеличивается сумма. Для пенсионных фондов главное стабильность и отсутствие потерь . венчурный бизнес на то и рискованный. Там шансы потерять огромные. Посмотрите на наше РОСНАНО. Оно создан как венчурная компания. Там убытки на убытках, теряют деньги каждый год: 10 млрд рублей, 30 млрд рублей. Потри, потери, потери. И только мы слышим обещания: у нас когда-нибудь один из проектов точно выстрелит и уж тогда мы заработаем.
О. БЫЧКОВА: Но там же все-таки что-то срабатывает?
С. АЛЕКСАШЕНКО: Я не хочу влезать в содержание проекта. Я просто хочу сказать, что модель венчурного бизнеса – РОСНАНО. Пока РОСНАНО демонстрирует убытки, по совокупным результатам. И, в принципе, это правила игры в венчурном бизнесе. Просто в западном мире венчурный бизнес очень жестокий и конкурентный. Соответственно, если ты потерял деньги – ты вылетел. И ты распоряжаешься деньгами, которые ты привлекаешь. То есть если ты показываешь убытки тебе никто деньги не дает. Наша модель венчурного бизнеса в РОСНАНО другая. Ты пошел к государству, выиграл у него деньги. Ты понимаешь, что если тебе уже ничего не дадут, ты можешь терять, зарабатывать – это уже не очень важно, потому что денег тебе уже никто не даст. Это очень рискованный бизнес. В России венчурный бизнес в 10 раз более рискованный. РОСНАНО – очень хороший пример. Люди, компания при всех хороших намерениях теряет деньги. Если се пенсионные фонды обязаны будут ввести венчурный бизнес, значит какой-то один пенсионный фонд заработает, а остальные 99 потеряют. Я не очень понимаю логику премьер-министра, когда он хочет всех их обязать.
О. БЫЧКОВА: Там опять возникло это прекрасное слово «инновации», которое периодически мы слышим. Оно потом куда-то пропадает, потом снова появляется.
С. АЛЕКСАШЕНКО: Лучше бы, если бы государство правила игры в пенсионной системе не меняло. Самым хорошим стимулом для развития пенсионной системы и принятия инновационных решений то, чтобы государство не меняло.
О. БЫЧКОВА: Это прекрасное пожелание. У меня за последние годы…
С. АЛЕКСАШЕНКО: Я за 10 лет менял 4 раза. И вот уже второй год мы сталкиваемся с ситуацией, когда государство просто берет и конфискует те самые накопления, которые должны были, по замыслу нашего премьер, идти в том числе в венчурный бизнес. В прошлом году 500 с лишним млрд рублей, в этом году. Приняли решение в прошлом – в этом году конфисковали. На следующий год снова готовится аналогичное решение: 550 млрд рублей конфисковать. Я плохо понимаю, как можно одной рукой конфисковать накопления пенсионных фондов, а другой рукой сказать: ребята, а вы все-таки инвестируйте, да еще в высокорисковые активы. А жить-то на что? У меня ощущение, что это такой экспромт. Один говорит, что нужно конфисковать, другой – что нужно вкладывать. Они что, не встречаются между собой? Не обсуждают эту проблему? Ну как так можно жить?
О. БЫЧКОВА: Вопрос от Натальи: скажите как эксперт в экономике о скрытых последствиях санкций для нашей элиты и какой, на Ваш взгляд, может быть уровень ее терпения. Принято считать, что эти санкции придуманы гадким, отвратительным Западом ровно для того, чтобы поднажать на элиту, которая должна поднажать на власть и что-то там добиться каких-то изменений.
С. АЛЕКСАШЕНКО: Я думаю, что до этого санкции еще не дошли. Есть такая логика, что когда разговариваешь с западными политиками, экспертами, что давайте введем санкции на российских олигархов, и вот тогда они соберутся , и начнут давить на Путина и он поменяет свою политику. Действительно, такая позиция существует в экспертном сообществе, которое советует политикам, чтобы они принимали решение. Но пока, насколько я вижу, санкции до этого не дошли. Персональные санкции ограничились кругом ближайших друзей российского президента. И тех политиков, которые громче всех кричали, что Крым наш.
О. БЫЧКОВА: Но у нас еще есть санкции на санкции.
С. АЛЕКСАШЕНКО: Это вообще по нашему населению. Все, что пока видно… Были же репортажи, что голландские овощи и фрукты развернулись на границе и поехали обратно в Голландию, и цена упала в 3-4 раза.
О. БЫЧКОВА: И голландцы сказали: спасибо большое.
С. АЛЕКСАШЕНКО: Они дико обрадовались. А у нас цены будут расти. Понятно, что какие-то проблемы, конечно, создадутся.
О. БЫЧКОВА: Но это не повод, чтобы кто-нибудь поднажимал на кого-нибудь.
С. АЛЕКСАШЕНКО: Я считаю ,что идея о том, что олигархи или друзья Владимира Владимировича могут на него нажать, а он этому давлению поддастся, это концепция слабая и ничем не подтвержденная. Думаю, что олигархи просто побоятся даже думать об этом.
О. БЫЧКОВА: Они уже дрессированные.
С. АЛЕКСАШЕНКО: Они очень хорошо понимают правила игры. Готовы терпеть все, что угодно, и не спорить с президентом.
О. БЫЧКОВА: То есть просчиталась западная закулиса?
С. АЛЕКСАШЕНКО: Они потому и не вводят такие санкции и не хотят олигархов трогать.
О. БЫЧКОВА: Боитесь войны? Вот каждый день все ждут просто.
С. АЛЕКСАШЕНКО: Боюсь. Я боюсь безумия. Я боюсь того, что решения наших политиков не ценят человеческую жизнь, она ничего не стоит. Ведь никто же не думает, что нужно сделать 28 шагов и начнется после этого война. Просто принимаются какие-то реактивные движения, сиюминутные решения. А после чего выясняется, что раз-раз-раз – и уже война. Как с Донецкой областью: стоял стог сена 20 лет и ничего там не было, а потом кто-то поддал керосину, бросил окурок и все запылало. И теперь уже, может, хотят потушить, а не получается. Так же и с войной.
О. БЫЧКОВА: Сергей Алексашенко в программе «Особое мнение».
О. БЫЧКОВА: Добрый вечер и добрый день Это программа «Особое мнение». У микрофона Ольга Бычкова. С особым мнением Сергей Алексашенко. Добрый вечер!
С. АЛЕКСАШЕНКО: Добрый вечер.1
О. БЫЧКОВА: Мы сегодня в течение дня наблюдали за перемещениями этих 280 грузовиков.
С. АЛЕКАШЕНКО: Я бы сказал, второй день наблюдаем.
О. БЫЧКОВА: В общем, да. Покрашенных в белый цвет. Странное заявление сегодня делал Красный крест.
С. АЛЕКСАШЕНКО: Почему странное?
О. БЫЧКОВА: Потому что то они в курсе, то они не в курсе, то они знают, что там, то они не знают. То как-то они принимают в этом участие. Я, честно говоря, не понимаю в этом ничего. Но самое главное, что все сегодня строили разные предположения по поводу того, троянский это кон или не троянский и что это такое. Ваша версия какая всей этой истории?
С. АЛЕКСАШЕНКО: Мне кажется, что все эти разговоры бьют в одну болевую точку: российским властям просто не верят. Вот не верят – и все. Даже если там нет троянского коня. Даже если самые хорошие намерения, даже если действительно гуманитарная помощь, даже если из самых лучших побуждений. Вот не верят и все. Что бы ни говорили российские власти, что бы они не везли в этих грузовиках, им никто не верит. И это самое страшное. На самом деле, результатом этого украинско-крымского конфликта с российской стороны стала полная потеря доверия. Как известно, теряется оно очень быстро, восстанавливается очень долго. Я не хочу гадать, потому что действительно Красный крест говорит: мы, в принципе, знаем, что там погрузили. Но вообще-то говоря, если 280 грузовиков и 2 тыс тонн, чтобы пройти таможенную границу Украины, нужно же все это рассказать подробно, по позициям, сколько, чего. Этих документов нет. Н у Красного креста, ни у украинских властей.
О. БЫЧКОВА: То есть нет такого правила, что если это Красный крест, гуманитарный груз, то это не то же самое, что, например, запрещенные окорочка.
С. АЛЕКСАШЕНКО: Запрещенные окорочка, свинина – все то же самое. Правила одни и те же. Есть таможенная граница РФ. У нас с Украиной очень либеральный таможенный режим. У нас нет пошлин. В принципе, есть процедура ускоренного оформления. . Но соблюдение таможенных процедур обязательно. По позициям, до каждой последней позиции. Ну правила такие. Во всем мире. В Россию когда- что-то ввозят / вывозят, то же самое. Попробуйте с бизнесменом поговорить: а ты приезжай на российскую таможню, скажи, что у меня десяток тысяч чего-то.
О. БЫЧКОВА: То есть не чего-то или кого-то…
С. АЛЕКСАШЕНКО: Нет, конечно. Это такое таможенное правило. И есть политическая позиция Украины, что мы хотим, чтобы груз на территорию Украины ввозил Красный крест. То есть не российские власти должны предъявить все эти документы, а Красный крест. Потому что гуманитарную помощь от России Украина согласна принимать только от Красного креста. Соответственно, у той организации, которая ввозит товар на территорию Украины… С таможенной точки зрения это товар. Должен быть перечень этих товаров. Может быть, украинцы все это оформят за 10 минут. Может быть, они таможенников со всей страны сгонят, чтобы эти 280 КАМАЗов проверить за 10 минут.
О. БЫЧКОВА: Так уже его не пустили в Харьков. А уже пошла эта колонна туда, где эти, так называемые, ополченцы.
С. АЛЕКСАШЕНКО: Наоборот мне кажется, может быть, я путаю, но последовательность была следующая: вчера сначала заявили, что они пойдут в Харьков, в Белгородскую и Харьковскую область, потом объявили, что они движутся в сторону Ростова, потом опять объявили, что они приедут в Харьков.
О. БЫЧКОВА: А сегодня Харьков сказал, что нет.
С. АЛЕКСАШЕНКО: Харьков сказал, что у нас нет разрешения от украинских властей пропускать. Оль, таможня, как это в фильме, «дает добро», проезжай. Или не дает. У меня нет претензий к украинской таможне. Она работает по тем правилам, по которым работает российская таможня, американская, французская, угандийская, занзибарская. Все таможни мира работают по одним и тем же правилам. Если они не коррумпированы. Список документов проверяется. Выборочно, не выборочно – отдельная история. Но изначально должен быть перечень товарных позиций с объемами, с названиями: что ввозится на территорию страны. Я так понимаю, что этого списка нет ни у Красного креста, ни у украинских властей таможенных. И это странно. И все разговоры российских властей, что у нас добрые намерения, сразу вызывает подозрения. А чего это у вас добрые намерения, а список? В чего, не знаете, как таможню проходить? Да знаете. У вас точно акая же таможенная служба. Одни и те же правила.
О. БЫЧКОВА: Мне позавчера казалось, что все эти громкие заявления по поводу эмбарго на еду, это такая шумовая завеса, чтобы тихо слить Донецкую, так называемую, и Луганскую, так называемую. И просто, сохранивши лицо, перевести стрелки. Но сейчас с этим всем, с этим конвоем, честно говоря, уже непонятно, какой сценарий может быть и какая игра ведется.
С. АЛЕКСАШЕНКО: Я не знаю, какая дымовая завеса должна быть. Но точно не конвой и точно не санкции
О. БЫЧКОВА: Но эмбарго на еду – это разве не плохая дымовая завеса? Полмира стоит на ушах – отлично!
С. АЛЕКСАШЕНКО: Отлично, у них упали цены – они же страдают. А у нас цены вырастут. Вот такой асимметричный ответ. Мы применяем такие санкции против своего населения.
О. БЫЧКОВА: Это я вас дальше спрошу отдельно про цены. Я сейчас про конвой и общую картину происходящего. Я говорю: у меня такая версия происходящего была позавчера. А сейчас уже, честно говоря, даже не знаю.
С. АЛЕКСАШЕНКО: У меня версия, что если говорить, что российские власти хотят использовать эту ситуацию исключительно как пропагандистскую. И какая-то часть ответственная за пропаганду в нашем правительстве, делает свою работу и говорит: мы конвой, мы белые грузовики, мы договорились с Красным крестом. А есть технологи, которые должны бумажки составить, написать, подписать, печати поставить. И вовремя их передать.
О. БЫЧКОВА: То есть вы считаете, что на самом деле все просто и не надо ничего искать, никаких сложных объяснений?
С. АЛЕКСАШЕНКО: Я считаю, что у нас правая рука не знает, что делает левая. Правой команду дали, а левой… У нас же только пошел разговор об этой гуманитарной помощи, а выяснилось, что через 24 часа 280 этих грузовиков уже двинулись с места. Где вы видели, чтобы у нас такие бюрократы подготовили бумаги на 280 грузовиков за 24 часа. Ну не работают наши бюрократы так.
О. БЫЧКОВА: Нет, мы такого не видели.
РЕКЛАМА
О. БЫЧКОВА: Вот, вы начали говорить про еду. Поэтому я вас буду дальше спрашивать про еду. Но не про еду, а про цены, конечно, на еду. Теперь это уже такой сюжет, который является главным в этой истории. Вот сегодня стало известно, что поставщики говорят ритейлерам, обещают, что цены будут повышаться. И приводятся свидетельства разных крупных компаний. Почему поставщики повышают цены? Мы уже видели сейчас историю с «Русским морем», правда, они потом стали делать разные заявления и отыгрывать назад. Но цены повысят, и слово не воробей. Они это делают, потому что они такие гады и кровопийцы? Или есть объективные причины?
С. АЛЕКСАШЕНКО: Предлагаю часть, связанную с «кто-то хочет воспользоваться тяжелой ситуацией и заработать», предлагаю не рассматривать. Наверное, такие люди есть. И, наверное, кто-то будет пытаться заработать лишний рубль, копейку, тысячу рублей, но поставьте себя на место поставщика. Вот вы поставляете мороженую свинину. Вот основная позиция товарная, на которой пострадали. Вам только погрузили вашу свинину на корабль в американской или канадской аэропорту, корабль отчалил – все, мясо ваше. Вы его еще должны довезти, но вы уже должны заплатить. Вы уже заплатили за это мясо. И вот оно плывет-плывет на пароходе, приплывает в порт Санкт-Петербурга в чт в 23:50. Вы думаете, что в пт его быстренько разгрузите. А с ноля часов – санкции.
О. БЫЧКОВА: Карета превращается в тыкву.
С. АЛЕКСАШЕНКО: Мясо ваше, вы его купили, вы за него заплатили. Но вы его завезти на территорию РФ не можете. Дальше – а что с ним делать? И у вас возникает, говоря на языке бизнеса, потея оборотного капитала. Ваши коммерсанты пытаются это мясо продать, но долго, и неизвестно… И за фрахт кораблей вы платите. Это все издержки вашего бизнеса. Издержки бизнес, естественно, покрывает за счет потребителя. Это первая часть.
О. БЫЧКОВА: А что мне делать с этим мясом? Оно у меня осталось на руках.
С. АЛЕКСАШЕНКО: Вы будете пытаться продать в другую страну, что очень непросто, потому что у вас там нет никаких связей. Там другие санитарные нормы, там другие документы. Это ваш геморрой, это ваши убытки. Вы не можете это мясо выбросить в море. Вы будете пытаться его продать. Это одна часть ваших убытков, которую вы должны так или иначе переложить на потребителя. Следующее. Мороженая свинина идет в основном на мясопереработку, на мясокомбинат, который делает колбасу. Вот вы мясокомбинат. Или вы же завозите свинину, значит я мясокомбинат, это моя проблема. Я говорю: Бычкова, вы же мне обещали свинину, а нету.
О. БЫЧКОВА: А я говорю: так оно там плескается на волнах.
С. АЛЕКСАШЕНКО: Вам же премьер сказал: езжайте в Бразилию и договаривайтесь. Предположим, вы не крупный импортер, потеряли какие-то деньги, но осталось. Одна ситуация, что вы просто стали банкротом, у вас денег нет, вы исчезли с рынка. И на ваше место еще немзвестно куто когда пойдет, чтобы поехать в Бразилию. Вы устойчивый импортер, вы крупный импортер. Вы быстро посадили в самолёт своих коммерсантов, они полетели в Бразилию, стали договариваться. По оценкам экспертов, от 2 до 3 месяцев пройдет, прежде чем бразильское мясо приедет в Санкт-Петербург. Это в лучшем случае. Это просто все должно сработать идеально. И вот у вас через 2 месяца бразильское мясо приезжает. Извините, мне-то как мясокомбинату что делать эти 3 месяца? Вы же мне мясо не привезли, его же нет, и быстрее его ниоткуда взять нельзя. Я начинаю по другим: слушайте, ребята, мне срочно нужно мясо, иначе я останавливаю свой мясокомбинат, я разгоняю людей отпуска и несу убытки. Я готов платить любую цену за эту свинину замороженную, лишь бы не останавливалось производство, потому что у меня есть обязательства перед сетями, перед покупателями. Я плачу повышенную цену повышенную цену я на кого перекладываю? На потребителя. Это же рыночная экономика.
О. БЫЧКОВА: А вы где это возьмете, если этого нет даже за повышенную цену.
С. АЛЕКСАШЕНКО: Знаете, рыночная экономика чем хороша? Кто платит больше, тот и получает.
О. БЫЧКОВА: Получается, что тот поставщик, который подсуетился, влез в эту образовавшуюся дырку…
С. АЛЕКСАШЕНКО: Он не влез, ему повезло. У него оказались запасы какие-то. Он на этом заработал.
О. БЫЧКОВА: Значит, он и есть гад и кровопийца.
С. АЛЕКСАШЕНКО: Почему гад-то?
О. БЫЧКОВА: Потому что он выставил цену повыше.
С. АЛЕКСАШЕНКО: Не он выставил, я прибежал к нему и сказал: продай. Он закупил себе мясо и считал, что завез его на 3 месяца. На 3 месяца распланировал, что продавать. А тут я прибегаю, большой мясокомбинат, и говорю: слушай, парень, давай я у тебя все сразу куплю. Почему вы должны отказываться? Я говорю: во-первых, я у тебя куплю все; во-вторых, ты сколько им там должен, 5% за непоставку, давай я тебе 15% сверху заплачу, только ты отдай мне все, чтобы я не останавливал свое производство. Мне нужно сохранять производство.
О. БЫЧКОВА: И в этих условиях ФАС, премьер-министр Медведев и вице-премьер Дворкович говорят, что они будут следить за тем, чтобы цены все эти прекрасные люди ни в коем случае не повышали.
С. АЛЕКСАШЕНКО: Следить они могут. Следить могут и следователи, прокуроры, ФСБ, он тогда бизнес просто закроется. Поставщики мяса, импортеры понесли убытки. Огромные убытки. Они уже заплатили за мясо. Какое-то уже причалили к стенке США, какое-то – в Петербурге.
О. БЫЧКОВА: Я читала сегодня в интернете душераздирающую историю про человека, который купил там крабов или что-то такое морское, что попало в этот список черный, и оно у него сейчас плывет и никуда уже не приплывет.
С. АЛЕКСАШЕНКО: С крабами чуть-чуть проще. Хотя они же, наверное, замороженные, если не живые. Живых вряд ли везут. Вы заплатили уже, вы уже понесли убытки. Либо люди вообще не понимают, как экономика работает. Все убытки, тем более по решению властей… Это не означает, что цены мгновенно вырастут на 25%, но чтобы бизнес устойчиво работал... А вот обанкротились импортеры? Ведь на их место должен прийти кто-то другой, а их нету. А если их не появится? Что делать с мясокомбинатом?
О. БЫЧКОВА: Там уже стоит 90 каких-то бразильских заводов, которые уже просто рвут и мечут.
С. АЛЕКСАШЕНКО: В бизнесе самое сложное даже не то, чтобы произвести, а в бизнесе есть такое понятие, как «логистика»: как из пункта А доставить в пункт Б с минимальными издержками. В Бразилии есть 90 ферм-производителей. В России есть, предположим, 250 мясокомбинатов. И еще посередине есть, предположим, 30 импортеров. И вот их всех нужно как-то связать договорными отношениями, которых никогда не было. Нужно всем обо всем договориться, нужно договориться о ценах. А что, у бразильских импортеров мясо просто так лежит на складах? Представляете, выращивают свинью, замораживают и складывают, складывают и ждут, когда же эти русские введут эмбарго, чтобы мы им все быстро продали. У них же тоже есть контракты. Они же уже это мясо кому-то продали или собираются продать. Они что, свои контракты будут разрывать, для того чтобы русским продать?
О. БЫЧКОВА: Ну например.
С. АЛЕКСАШЕНКО: Бизнес – существо циничное. Значит, мы должны дать больше денег. Российские мясопереработчики закупали свинину в США и Канаде, потому что это было дешевле. Замороженная свинина. Парное мясо – свое, российское. А замороженное ты покупаешь то, что дешевле.
О. БЫЧКОВА: На колбасу.
С. АЛЕКСАШЕНКО: Конечно. Любая другая будет дороже. А если ты хочешь срочно, то ты доплатишь еще что-то. И вот первое, что покупать не самое дешевое. Второе – ты будешь покупать по повышенной цене, потому что срочно. А третье – ты будешь еще и убытки перекладывать. Объективно все приведет к росту цен. Не потому что бизнес плохой. Бизнес живет на том, что зарабатывает деньги. Если бизнес не зарабатывает деньги, то н банкротится.
О. БЫЧКОВА: А есть какие-то рациональные объяснения тому, что это эмбарго вступило в сиу немедленно, с завтрашнего дня, а не через месяц, чтобы все успели?
С. АЛЕКСАШЕНКО: Вот так человеку захотелось. И мы знаем имя этого человека.
О. БЫЧКОВА: Мы знаем имя этого человека, но мы же знаем имена еще других людей.
С. АЛЕКСАШЕНКО: У нас в стране все решения, тем более такие, принимает дин человек. Конечно, можно было сделать более мягкое решение. Ребята, если вы уже заплатили за это мясо, если оно уже стало российской собственностью, но просто не прошло таможенную границу, - ввезите вы его. Объявить можно все, что угодно: эмбарго, с сегодняшнего дня. Ведь на самом деле, в Указе президента написано: запрещается внешнеэкономическая деятельность, операции. То есть запрещается покупка мяса в этих странах. Но вы же его уже купили – разрешите его ввезти. Бюрократы неправильно протрактовали. Президент этого не хотел. А получается так, что все ссылаются на Указ президента и постановление правительства.
О. БЫЧКОВА: Где этого не написано.
С. АЛЕКСАШЕНКО: В Указе президента этого не написано.
О. БЫЧКОВА: А все стали бежать, как обычно, рвать подметки, бежать впереди паровоза.
С. АЛЕКСАШЕНКО: Я не думаю, что они сами по себе побежали. Я думаю, что просто этот человек, о котором мы говорим, сказал: я же сказал, с завтрашнего дня – значит, с завтрашнего дня, и не надо мне ваши рассуждения, рассусоливания, не объясняйте мне, почему этого сделать нельзя, я вам сказал, как сделать нужно.
О. БЫЧКОВА: Ладно. А вот эта госмонополия, которую депутаты Госдумы предлагают, а Общественная палата готова рассмотреть. Госмонополия на производство табака и алкоголя. В этом какой резон?
С. АЛЕКСАШЕНКО: Никакого. Мне кажется, что люди, сидящие в нашем парламенте, им же некогда думать. У нас парламент не место для дискуссий. У нас парламент – это место, чтобы выслужиться перед начальством, тем более, что там на горизонте уже будет приближаться очередная выборная кампания и нужно бронировать себе места в проходной части списка.
О. БЫЧКОВА: Очередное что?
С. АЛЕКСАШЕНКО: Голосование. Оно официально называется выборная кампания. В Кремле будут выбирать тех, кому разрешат пройти в Думу. А как это называется? Хорошо, назовите то избирательная кампания.
О. БЫЧКОВА: Я же говорю: извините, не сдержалась.
С. АЛЕКСАШЕНКО: В Кремле будут выбирать депутатов. Короче говоря, нужно выслуживаться. И люди готовы предлагать самые абсурдные идеи. Нет проблем в России ни с алкоголем, и ни с табаком. Они производятся и в количестве, и в качестве. И проблема состоит в том, что все, что должно сделать государство в этом секторе, например, обеспечить отсутствие производства контрафактной водки и отсутствие работы подпольных заводов, вот этого государство сделать не может. И вот какой-то депутат нам говорит: так, ребята, раз мы не можем проконтролировать производство контрафактной водки, давайте мы еще в дополнение тем людям, которые не могут контролировать, отдадим и производство. Тогда у нас вообще все государственные заводы будут стоять, потому что менеджеры государственных компаний самые плохие, по факту, потому что им платят меньше, они воруют больше. У нас, кстати, был какой-то государственный, «Росспирт», да? Че-то он обанкротился, и кто его только ни пытался поднять, так ничего и не получилось. У нас же есть опыт государственных компаний, именно в этом секторе, который дико конкурентный. Причем, дико конкурентный, и с точки зрения легального бизнеса, и с точки зрения нелегального бизнеса. Вот теперь они говорят: нет, мы не в состоянии проконтролировать, давайте поручим государству этим заниматься. Государство не умеет вести бизнес в нашей стране. Государственные компании в любом конкурентном секторе самые плохие, самые слабые. Депутаты хотят выслужиться. Они о последствиях не думают. На самом деле, позиция следующая: ты можешь предлагать любую абсурдную идею. Если она абсолютно дурацкая, ее в Кремле не пропустят. А если она хоть чуть-чуть не дурацкая, значит она пройдет.
О. БЫЧКОВА: И пока не превратится в окончательно дурацкую.
НОВОСТИ
О. БЫЧКОВА: Спрашивает тут Юра из Питера: а инициативы с бомбоубежищем? Юра считает, что это диагноз. Да, Юра я тоже хотела об этом вспомнить. Вы слышали эту прекрасную историю?
С. АЛЕКСАШЕНКО: Да.
О. БЫЧКОВА: Я только забыла, нужно вспоминать теперь. Нужно ногами к углу взрыва падать или головой, наоборот. Я уже не помню.
С. АЛЕКСАШЕНКО: Лицом и закрывать голову руками. Вы падаете в сторону от вспышки и закрываете лицо. И ни в коем случае не смотреть. Как только вы увидели вспышку, перестаньте на нее смотреть и отвернитесь. Если успеете.
О. БЫЧКОВА: Да, я помню. И в школе так учили, что когда происходит яркая вспышка, то у живых существ рефлекс…
С. АЛЕКСАШЕНКО: Шансов уже нет никаких, если вы увидели вспышку ядерного взрыва, то можно обо всем остальном забыть. Депутаты, видимо, тоже…
О. БЫЧКОВА: Бомбоубежище, значит действительно.
С. АЛЕКСАШЕНКО: Это клинически случай уже. Я плохо понимаю логику этих людей. Они, наверное, действительно всерьез хотят готовится к ядерной войне.
О. БЫЧКОВА: А может, ни действительно стебутся, троллят?
С. АЛЕКСАШЕНКО: Они серьезно выслуживаются перед начальством. У них есть один-единственный человек, перед которым они выслуживаются. Нужно, чтобы он обратил на кого-то внимание. У каждого есть желание. В нынешней Думе 450 мест, и все распределены по партийным спискам. А в следующей Думе будет 225 место по партийным спискам.
О. БЫЧКОВА: Ой-ой-ой!
С. АЛЕКСАШЕНКО: А остальным-то нужно идти на одномандатные округа. А там-то уже правила совершенно другие.
О. БЫЧКОВА: А там-то придется с населением иметь дело, прости господи.
С. АЛЕКСАШЕНКО: Кончено. Там-то кто-то может случайно, вдруг там кто-то из парламентской оппозиции сильный кандидат, еще что-то. Там не так все просто будет. Там дичайшая конкуренция за этот проходной список. Резко падает количество.
О. БЫЧКОВА: То есть это такой мозговой штурм.
С. АЛЕКСАШЕНКО: Да, мы сейчас видим качество мозгов. Оно прет изо всех щелей.
О. БЫЧКОВА: А вот спрашивает echo_fil: Премьер Медведев сегодня принял решение инвестировать пенсионные накопления россиян в высокорисковые венчурные активы. Однако мировая практика рекомендует инвестировать такие накопления в НАИМЕНЕЕ рисковые активы. В чем может быть причина новации Дмитрия Анатольевича?
С. АЛЕКСАШЕНКО: Мне кажется, ответ очевиден. Просто Дмитрий Анатольевич материальную базу не выучил. Он же юрист по образованию, а не экономист. А видимо, советников-экономистов у него не оказалось под рукой.
О. БЫЧКОВА: Там целое правительство.
С. АЛЕКСАШЕНКО: Если бы правительство могло советовать, то оно как-нибудь подготовило. Экспромт хорош, когда он подготовлен. Когда он не подготовлен, всегда получается какая-то ерунда. Конечно, наш echo_fil абсолютно прав: пенсионные фонды могут вкладывать в рисковые проекты, но какую-то очень маленькую долю своих активов: 1%, 2%, но не больше. В этом главная задача пенсионных фондов: стабильный доход. Там деньги вкладываются на многие десятилетия. И даже если курочка по зернышку, если у вас зарабатывается скромные 5%, то за 20 лет у вас почти все удваивается. Даже больше, чем удваивается. За 30 в 4 раза увеличивается сумма. Для пенсионных фондов главное стабильность и отсутствие потерь . венчурный бизнес на то и рискованный. Там шансы потерять огромные. Посмотрите на наше РОСНАНО. Оно создан как венчурная компания. Там убытки на убытках, теряют деньги каждый год: 10 млрд рублей, 30 млрд рублей. Потри, потери, потери. И только мы слышим обещания: у нас когда-нибудь один из проектов точно выстрелит и уж тогда мы заработаем.
О. БЫЧКОВА: Но там же все-таки что-то срабатывает?
С. АЛЕКСАШЕНКО: Я не хочу влезать в содержание проекта. Я просто хочу сказать, что модель венчурного бизнеса – РОСНАНО. Пока РОСНАНО демонстрирует убытки, по совокупным результатам. И, в принципе, это правила игры в венчурном бизнесе. Просто в западном мире венчурный бизнес очень жестокий и конкурентный. Соответственно, если ты потерял деньги – ты вылетел. И ты распоряжаешься деньгами, которые ты привлекаешь. То есть если ты показываешь убытки тебе никто деньги не дает. Наша модель венчурного бизнеса в РОСНАНО другая. Ты пошел к государству, выиграл у него деньги. Ты понимаешь, что если тебе уже ничего не дадут, ты можешь терять, зарабатывать – это уже не очень важно, потому что денег тебе уже никто не даст. Это очень рискованный бизнес. В России венчурный бизнес в 10 раз более рискованный. РОСНАНО – очень хороший пример. Люди, компания при всех хороших намерениях теряет деньги. Если се пенсионные фонды обязаны будут ввести венчурный бизнес, значит какой-то один пенсионный фонд заработает, а остальные 99 потеряют. Я не очень понимаю логику премьер-министра, когда он хочет всех их обязать.
О. БЫЧКОВА: Там опять возникло это прекрасное слово «инновации», которое периодически мы слышим. Оно потом куда-то пропадает, потом снова появляется.
С. АЛЕКСАШЕНКО: Лучше бы, если бы государство правила игры в пенсионной системе не меняло. Самым хорошим стимулом для развития пенсионной системы и принятия инновационных решений то, чтобы государство не меняло.
О. БЫЧКОВА: Это прекрасное пожелание. У меня за последние годы…
С. АЛЕКСАШЕНКО: Я за 10 лет менял 4 раза. И вот уже второй год мы сталкиваемся с ситуацией, когда государство просто берет и конфискует те самые накопления, которые должны были, по замыслу нашего премьер, идти в том числе в венчурный бизнес. В прошлом году 500 с лишним млрд рублей, в этом году. Приняли решение в прошлом – в этом году конфисковали. На следующий год снова готовится аналогичное решение: 550 млрд рублей конфисковать. Я плохо понимаю, как можно одной рукой конфисковать накопления пенсионных фондов, а другой рукой сказать: ребята, а вы все-таки инвестируйте, да еще в высокорисковые активы. А жить-то на что? У меня ощущение, что это такой экспромт. Один говорит, что нужно конфисковать, другой – что нужно вкладывать. Они что, не встречаются между собой? Не обсуждают эту проблему? Ну как так можно жить?
О. БЫЧКОВА: Вопрос от Натальи: скажите как эксперт в экономике о скрытых последствиях санкций для нашей элиты и какой, на Ваш взгляд, может быть уровень ее терпения. Принято считать, что эти санкции придуманы гадким, отвратительным Западом ровно для того, чтобы поднажать на элиту, которая должна поднажать на власть и что-то там добиться каких-то изменений.
С. АЛЕКСАШЕНКО: Я думаю, что до этого санкции еще не дошли. Есть такая логика, что когда разговариваешь с западными политиками, экспертами, что давайте введем санкции на российских олигархов, и вот тогда они соберутся , и начнут давить на Путина и он поменяет свою политику. Действительно, такая позиция существует в экспертном сообществе, которое советует политикам, чтобы они принимали решение. Но пока, насколько я вижу, санкции до этого не дошли. Персональные санкции ограничились кругом ближайших друзей российского президента. И тех политиков, которые громче всех кричали, что Крым наш.
О. БЫЧКОВА: Но у нас еще есть санкции на санкции.
С. АЛЕКСАШЕНКО: Это вообще по нашему населению. Все, что пока видно… Были же репортажи, что голландские овощи и фрукты развернулись на границе и поехали обратно в Голландию, и цена упала в 3-4 раза.
О. БЫЧКОВА: И голландцы сказали: спасибо большое.
С. АЛЕКСАШЕНКО: Они дико обрадовались. А у нас цены будут расти. Понятно, что какие-то проблемы, конечно, создадутся.
О. БЫЧКОВА: Но это не повод, чтобы кто-нибудь поднажимал на кого-нибудь.
С. АЛЕКСАШЕНКО: Я считаю ,что идея о том, что олигархи или друзья Владимира Владимировича могут на него нажать, а он этому давлению поддастся, это концепция слабая и ничем не подтвержденная. Думаю, что олигархи просто побоятся даже думать об этом.
О. БЫЧКОВА: Они уже дрессированные.
С. АЛЕКСАШЕНКО: Они очень хорошо понимают правила игры. Готовы терпеть все, что угодно, и не спорить с президентом.
О. БЫЧКОВА: То есть просчиталась западная закулиса?
С. АЛЕКСАШЕНКО: Они потому и не вводят такие санкции и не хотят олигархов трогать.
О. БЫЧКОВА: Боитесь войны? Вот каждый день все ждут просто.
С. АЛЕКСАШЕНКО: Боюсь. Я боюсь безумия. Я боюсь того, что решения наших политиков не ценят человеческую жизнь, она ничего не стоит. Ведь никто же не думает, что нужно сделать 28 шагов и начнется после этого война. Просто принимаются какие-то реактивные движения, сиюминутные решения. А после чего выясняется, что раз-раз-раз – и уже война. Как с Донецкой областью: стоял стог сена 20 лет и ничего там не было, а потом кто-то поддал керосину, бросил окурок и все запылало. И теперь уже, может, хотят потушить, а не получается. Так же и с войной.
О. БЫЧКОВА: Сергей Алексашенко в программе «Особое мнение».
Особое мнение : Евгения Альбац
Особое мнение : Евгения Альбац
Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР –Здравствуйте, это программа "Особое мнение", меня зовут Татьяна Фельгенгауэр, и я рада приветствовать в этой студии главного редактора журнала "TheNewTimes" Евгению Альбац, здравствуйте!
Е.АЛЬБАЦ – Здравствуйте, Татьяна.
Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР – Внимательно мы следим за тем, как движется колонна с российской гуманитарной помощью в сторону границ с Украиной. Какая-то не очень ясная ситуация. Российский МИД говорит, что все в порядке – проедут они через пункт пропуска на границе с Белгородской и Харьковской областей и дальше под эгидой международного комитета Красного Креста проследует колонна, и такие договоренности есть. С другой стороны, украинская сторона, администрация Порошенко говорит, что не пропустят они на свою территорию технику российского гуманитарного конвоя и все будут перегружать, таможня и прочее. При этом Красный Крест говорит, что у нас до сих пор не все согласовано. И высказывают опасения и украинская сторона и некоторые европейские представители, что под прикрытием этой гуманитарной помощи тоже может получиться что-то совсем другое. Насколько эти опасения обоснованы?
Е.АЛЬБАЦ – Татьяна, я, конечно, не могу сказать, насколько эти опасения обоснованы. Мы живем в ситуации, когда европейские страны и США абсолютно не верят всему, что доносится из недр российской власти – официальным заявлениям, заявлениям наших госпропагандистов, которые почему-то продолжают себя называть «новости – наша профессия» и так далее. Поэтому, конечно, опасения есть очень серьезные, что в очередной раз на теперь перекрашенных белых Камазах – я сегодня видела эту замечательную съемку: священник какой-то окроплял святой водой эти Камазы – на самом деле там окажется вооружение, окажутся очередные «Грады» - ну правда «Грады» там не могут оказаться – окажется там вооружение. Второе, что я видела сегодня, шло по Твиттеру, что эти грузовики разгрузят гуманитарную помощь, а обратно на этих 290 грузовиках или чуть больше будут вывозить «стрелковцев» – есть и такая версия. Мы живем в мире абсолютных домыслов, и в этом же мире живем не только мы, но и остальной мир, который нам совершенно не доверяет. И я думаю, что это очень опасно, конечно. Если это игры – они очень опасны даже не столько для российской власти, сколько опасны для больших российских бизнесов, потому что за этим последуют новые санкции и то, о чем сейчас говорят и в Вашингтоне и Брюсселе, что следующие санкции будут против, условно говоря, против российских олигархов, крупных олигархов, российских бизнесов, больших бизнесов, которым есть, что терять в банках на Западе. Это вполне серьезная угроза. Не случайно в том же самом Вашингтоне в последние пару месяцев можно было встретить немало лоббистских структур наших олигархов, которые пытаются всячески доказать, что «нет-нет, ни за что на свете», они хорошие и так далее. Но, тем не менее, еще раз повторяю, что это угроза, прежде всего, для большого российского бизнеса, потому что понятно, что введение санкций против условного Усманова или условного Дерипаска, у этих людей бизнес после этого не будет существовать уже практически ни в какой форме.
Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР – Мне тут сразу приходит на ум вчерашняя публикация в «Новой газете», где есть расшифровка исполкома РФС, и там владельцы крупных футбольных клубов, они же по совместительству крупные бизнесмены, обсуждают: играть, не играть крымским клубам в российской лиге, и там тоже обсуждение санкций. Потому что вот мы их берем, и мы же сразу окажемся в санкционном списке. Но ведь получается, что российский бизнес в безвыходном положении. Если ему сверху скажут: «Вы ребята, должны делать то-то и то-то», то они будут вынуждены это сделать.
Е.АЛЬБАЦ – Это не так. Во-первых, выбор есть всегда и у каждого человека, у каждого индивидуально человека и у каждого бизнеса. Ребята, которые сделали многомиллиардные состояния, у них достаточно есть специалистов, которые способны просчитать риски, и эти специалисты вполне могут им сказать, какие шаги приведут для них лично к кардинальным потерям, а то и к просто к убыткам, которые будут исчисляться миллиардами долларов, а не миллионами. Почему? У них есть возможность напрямую обратиться к первому лицу страны, встретиться с Путиным, добиться этой встречи и так далее. Потому что, понимаете, жалко не столько их денег, сколько то, что огромное количество людей, которое работает в их бизнесах, потеряют работу Они потеряют возможность кормить своих детей. Это еще большим бременем ляжет на российский бюджет. Уже и так экономика России находится в рецессии. Это создаст просто колоссальные внутренние проблемы, которые очень бы хотелось избежать.
Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР – Удастся ли их избежать? – вот вопрос, потому что санкции принимаются в отношении России, и Россия принимает санкции вроде как против Европы и Америки, а так, со стороны кажется, что бьют они как раз в первую очередь по гражданам Российской Федерации, но об этом мы поговорим буквально через одну минуту, а сейчас нам надо сделать перерыв. А я напомню, что сегодня в программе "Особое мнение" выступает Евгения Альбац, главный редактор журнала "TheNewTimes". Оставайтесь с нами, мы скоро к вам вернемся.
РЕКЛАМА.
Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР –Продолжается программа "Особое мнение". Меня зовут Татьяна Фельгенгауэр, напоминаю, что главный герой в сегодняшнем «Особом мнении» это Евгения Альбац. Вот срочные новости приходят к нам по информационным агентствам. Федеральная антимонопольная служба обязала одного из крупнейших российских поставщиков рыбы, компанию «Русское море» в течение месяца обосновать повышение цен на продукцию. Предостережение уже им выдано. Собственно, несколько дней назад СМИ просто взорвались сообщениями о том, что чуть ли не в два раза повысили цены на продукцию «Русского моря» после того, как были введены эти самые санкции.
Е.АЛЬБАЦ – Мне просто было это очень забавно, потому что, как мы знаем, что процентов 30 в «Русском море», как сообщают СМИ, принадлежат близкому другу Путина товарищ Тимченко. Товарищ Тимченко дал интервью ИТАР ТАСС, в котором сказал, что он готов все отдать российскому государству, ну, и быстренько оказалось, что компания, которой, насколько я понимаю, руководит его зять, собралась поднимать в два раза цены на рыбу после того, как стало известно, что норвежского лосося больше в магазинах не увидеть. Но, честно вам скажу, что меня совершенно не радует эта информация по поводу того, что антимонопольный комитет будет теперь заниматься рыбой. Ведь по сути, то, что сказал премьер Медведев, то, что сейчас транслирует антимонопольный комитет, это введение государственного контроля за ценами. Введение государственного контроля за ценами – это не только чрезвычайно затратная вещь, но это и прямой путь к дефициту. Мы это проходили в Советском Союзе, это проходили в той же самой Белоруссии уже в постсоветское время.
Другими словами контроль за ценами – в этом ничего хорошего нет. Цены неизбежно повысятся, по разным оценкам они повысятся в среднем по стране на 1-3%, то есть, это значит, где-то, скажем, на продукцию для гурманов в Москве, в больших городах она повысится процентов на 20, может быть, выше, но неизбежно повысятся и цены на российскую продукцию, поэтому понятно, что власть попытается в патерналистских целях контролировать цены, сдерживать цены – это закончится очень плохо. Это значит, что прилавки точно совершенно опустеют. Я уж не говорю о том, что Центральному банку и так приходится держать рубль, и дальше, очевидно, они будут пытаться это делать, чтобы он совсем не обвалился. Поэтому будет нарастать дефицит бюджета. Проводить внешние заимствования очень дорого в силу тех санкций, которые введены против Российской Федерации и российских госбанков. Это раскручивать спираль тяжелейшего финансового кризиса, поэтому радоваться этому не стоит.
Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР – У меня, собственно, с момента, когда объявили о том, что будут введены санкции продовольственные, вопрос один, на который я пока не услышала ответа: Зачем? Понятно, что это в большей степени ударит по российским гражданам. Неужели власть российская не могла придумать другой способ ответить.
Е.АЛЬБАЦ – Зачем – понятно. Зачем – заключается в том, что сельскохозяйственная продукция…, в производстве сельскохозяйственной продукции в Европе, в США участвует очень много людей, частный фермеров. Это избиратели тех, кто идет на выборы. Соответственно введение российских санкций против поставщиков еды в Россию ударяет, прежде всего, по этим самым производителям. У тех, кто производит еду, очень сильные лобби, эти лобби будут давить на правительства Германии, Нидерландов, Норвегии, других стран, которые попали под санкции России, и, соответственно, расчет российской власти строится на том, что необходимость решать внутренние политические проблемы и отвечать на требования фермеров и представляющих их лоббистских структур и политических партий, заставит как минимум Европу отказаться от части санкций в отношении России.
Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР – Еще один момент…
Е.АЛЬБАЦ – Хотя, конечно, надо сказать, что это просто мы уже, собственно, привыкли, что российская власть последнее время действует в стилистике ХАМАСа: вместо того, чтобы защищать свое население и своих потребителей от роста цен, от ухудшения продуктов питания и так далее, она совершает бесконечные действия, которые, в том числе, бьют по собственному населению. Это такое условное размещение ракетных установок в жилых домах, как в Газе.
Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР – Да, но получается, что население горячо это поддерживает и нам постоянно говорят о том, как все здорово, как все хорошо, и как все поддерживают эти санкции. Я бы не верила этим цифрам, если бы сама – сейчас много это обсуждают – не слышала от людей фразы типа: «Вот теперь Европа попляшет, вот им Путин показал!»
Е.АЛЬБАЦ – Да, мне тоже приходится слышать это, в том числе, и от самых близких мне людей, хотя приходится слышать и совершенно другое от людей, которые еще вчера радостно кричали: «Крым наш». Это очень подвижные, это неустойчивые взгляды, которыми прежде всего должны оперировать социологи. Это очень такая подвижная ситуативная реакция. Сейчас поддерживают, завтра перестанут поддерживать. В условиях той истерики, которая идет с каналов российской госпропаганды, это совершенно неудивительно. В политической науке на западе существует целое направление, которое называетсяFeedingarenzy, как используются методы рекламных компаний для манипуляций общественным мнением. Поэтому в этом смысле ничего нового нет, и, мне кажется, что совершенно бесполезно предъявлять какие-то претензии или ахать и удивляться тому, что российское население так поддерживает действия власти.
Мне кажется, что значительно серьезней ситуация с российской элитой. Мы по необходимости все время вынуждены обращаться к опыту прошлого, чтобы понять, чего же нам ждать в нашем замечательном настоящем. Вот такая истерия была хорошо описана, хорошо известна в Веймарской республике перед тем, как Адольф Гитлер объявил о Третьем Рейхе. Но ведь ни истерика, или, вернее, не только истерика привела Гитлер к власти и вызывала к жизни ту политику, которую он проводил. Прежде всего, виноваты в этом были элиты.
Понимаете, ведь национал-социалистическая партия существовала на чьи-то деньги, на чьи-то деньги было выпущено 22 тысячи пластинок с записями речей Гитлера в 29-м году, которые сыграли колоссальную роль в успешности этой самой успешной компании национал-социалистической партии. Кто-то оплачивал самолет Гитлера, когда он в 32-м году объехал за неделю 22 города. У этих «кто-то» есть совершенно конкретные имена: Крупп, Тиссен и так далее. Это была немецкая элита того времени, которая думала, что эта риторика Адольфа Гитлера – она для масс, она для бюргеров, «а мы-то понимаем, нам нужно, чтобы у нас было достаточно ликвидности, для этого надо переделить финансовый рынок; нам нужно, чтобы он открыл нам рынки сбыта – для этого придется какую-никакую войну. Нам нужно, чтобы были построены дороги» и так далее.
Я много лет занималась механизмом трансформации Веймарской республики в Третий Рейх. Это самое любопытное. Элита думает, что она радикального политика сумеет удержать в рамках, что она сумеет им управлять, что она сумеет ему говорить то, что он должен делать. Но у нее есть свои интересы. Вот Гитлер никогда бы не стал канцлером Германии, если бы в маленькой земле Брауншвайгему не дали гражданство Германии. Он же австрийский был подданный, если мне память не изменяет, в 29-м году. Я напомню нашим слушателям, что Гитлер последовательно проигрывал все президентские выборы, все президентские выборы он последовательно проигрывал Гинденбургу. Даже в 32-м году он проиграл Гинденбургу раз, он проиграл Гинденбургу два. Его поддерживало 33-35%, но не более того – это к разговору о поддержке масс.
И ведь, что тогда произошло? Тогда объединившись те, кого бы мы сейчас назвали «олигархи», прежде всего, промышленники – они подкупили сын Гинденбурга, Оскара Гинденбурга, которым отцу были преподнесены земли в Западной Пруссии, после чего прошел небольшой промежуток времени и вдруг Гинденбург, который говорил, что «никогда этот ефрейтор не будет править Германией», назначает Гитлера канцлером. А ведь он не был бы иначе канцлером, если бы не произошел этот элитный сговор. Если бы немецкая элита, которая спустя 5 лет уже будет писать письма и говорить: «Мы же не предполагали, что Гитлер пойдет на такие вещи, мы же не думали, что это обернется концлагерями, мы же не представляли, что он пойдет на войну с Россией». Потом они довольно быстро поняли. Я говорю о том, что опыт трансформации Веймарской республики в Третий Рейх, опыт нацистской Германии нам говорит о том, что мы знаем и по другим странам мира, что дело не в истеричности населения или поддержке широких слоев населения.
Еще раз повторяю: казалось, что все в Германии поддерживают Адольфа Гитлера, а когда были президентские выборы, он никогда не мог перешагнуть даже за 40%. Дело в том, что элита несет ответственность за выбор той или иной политики. Я противник этих бесконечных аналогий или прямых параллелей между сегодняшней ситуации в России и ситуацией в Германии 20-30-х годов – неправильно это сравнивать, - но я говорю о том, что элита ответственна за выбор политики в той или иной стране. И в нашей стране именно элита несет ответственность за то, придем ли мы к какому-то совершенно катастрофическому сценарию развития или не придем.
Поэтому я бы советовала не читать советских книжек про нацистскую Германию, которые говорят, что весь средний класс и лавочники голосовали за Гитлера и привели его к власти и, что Гитлер пришел к власти в результате честных парламентских выборов. Между прочим, Гитлер пришел к власти, когда он терял в своем основном…, в Пруссии, где была основная его база поддержки, он потерял 6 миллионов голосов. И никакого подавляющего большинство в Рейхстаге у него не было. Он должен был бы идти на коалицию с другими партиями, даже с центристами. Он пришел к власти ровно по тому, что элита решила, что им нужен вот сейчас такой радикал, который остановит коммунистическую красную угрозу, а Тельман всегда приходил третий на президентских выборах и так далее. Элита несет за все ответственность.
Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР – Мы сейчас сделаем перерыв на три минуты и продолжим про Владимира Путина.
НОВОСТИ.
Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР – Продолжается программа "Особое мнение", в которой сегодня выступает Евгения Альбац, главный редактор журнала "TheNewTimes". По поводу элиты и Владимира Путина. Все-таки 14 лет уже эта элита и этот Владимир Путин. Значит всех все устраивает?
Е.АЛЬБАЦ – Понимаете, конечно, это сейчас мы видим особенно наглядно, сколь страшно, когда у власти остается один и тот же человек и одна и та же группировка или группа. Потому что, очевидно совершенно, что вокруг них люди, которые либо не имеют экспертизы, либо не обладают достаточными знаниями для это экспертизы. Во всяком случае, те решение, которые принимались последнее время, они, безусловно, не были приняты, если бы в стране существовал нормальный политический дискурс, если бы это нормально осуждалось в СМИ, парламенте, политическими партиями и так далее. Это, конечно, беда для любой страны, и мы знаем просто по странам Латинской Америки, что везде, где президенты задерживались на два срока – это всегда заканчивалось трагедиями. Слушайте, посмотрите на Аргентину, которая переживает второй дефолт за 13 лет. Вот просто классика жанра: вот что у вас происходит со страной, в которой авторитарная политика разной степени жесткости на протяжении уже многих и многих десятилетий – это катастрофа. Поэтому понятно совершенно, что Владимир Путин – может быть, ему было полезно стать каким-нибудь ДенСяоПином или почитать историю ДенСяоПина и узнать, почему тот решил отойти в тень. И почему даже в Китае поняли, что необходимо, чтобы была регулярная смена власти и регулярная смена властной элиты.
Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР – Сегодня 14 лет со дня страшной трагедии. Затонула атомная подводная лодка «Курс». Уже мало, кто вспоминает о том, что случилось 14 лет назад, но по вашим ощущениям, тогда, в 2000-м году мы уже увидели Владимира Путина такого настоящего с его вот этой «она утонула»?
Е.АЛЬБАЦ – Я думаю, что мы увидели его раньше, когда был арестован Владимир Гусинский, и находясь в Испании Владимир Путин на вопрос западных журналистов «что происходит с Гусинским и, когда он будет выпущен?» он ответил, что он не может дозвониться до Генерального прокурора. Вот тогда мы должны быть уже на самом деле, как страна вздрогнуть и сказать, что президент, который так публично врет – это опасно. Вот тогда мы на самом деле все увидели. Понимаете, я много на эту тему писала. Я и тогда писала, и потом писала, что к власти тогда в стране пришел не один человек Владимир Путин, а к власти тогда в стране пришла корпорация, которую, прежде всего, составляют выходцы из спецслужб: из КГБ, как бы он сейчас не назывался и эта корпорация взяла власть. Мы же видим, что сейчас они, прежде всего, занимают все высоты и в экономике, и в политике, и в СМИ, точнее… что я сказала? – и в государственной пропаганде и так далее. Это пришла к власти корпорация. Это была чудовищная ошибка ельцинской элиты и людей, которые непосредственно этим занимались: Юмашев, Волошин и так далее. Но сейчас уже, собственно, это данность. Режим, который у нас существует, опять же хорошо известен в странах Латинской Америки – я об этом как-то уже говорила – называется этот режим военно-бюрократического авторитаризма, когда происходит, так сказать, пакт…, когда корпорация – в Латинской Америке это армия, у нас это чекисты – захватывают власть, а чиновники выполняют технические всякие задачи и роли. Это очень тяжелый режим, это очень тяжелый выход из этого режима. Но это уже данность. Поэтому сейчас ситуация настолько, с моей точки зрения, критическая, что обсуждать, что там случилось 14 лет назад, это в пользу бедных. Это уже случилось, это уже произошло, и все результаты мы видим. Сейчас, самое главное, мне кажется, чтобы Путин и окружающие его люди не сделали совсем непоправимых шагов, которые могут привести к войне. Вот в этом мои главные, честно вам скажу, мои опасения.
Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР – 14-го числа Владимир Путин будет встречаться с депутатами, сенаторами, будет огромная серьезная встреча в Крыму, и опять же все очень как-то ждут…
Е.АЛЬБАЦ – Ждут, какое барин найдет решение.
Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР – Ему нужно быстро решать.
Е.АЛЬБАЦ – Я не думаю, честно говоря… Помните, как мы перед этим Советом безопасности срочном или чрезвычайным Советом безопасности по поводу защиты суверенитета и так далее…
Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР – Напряглись.
Е.АЛЬБАЦ – Были бесконечные гадалки на эту тему и так далее. Мне кажется, что все-таки самое главное сейчас, первое и важное, чтобы не были введены войска на восток Украины, чтобы не последовала новая волна санкций. Я читала у вас на сайте одного из западных политологов с русскими корнями, что «мы всегда ждем от Путина финта» и так далее. И вот это кошмарный ужас, конечно – такие представления, потому что ведь главная опасность всего того, что происходит последние месяцы, заключается во фразе Путина, которую он сказал 18 марта на прямой линии, что «я принял решение, я лично принял решение» - об аннексии Крыма, о том, чтобы Крым вошел в состав Российской Федерации. Вот эта ситуация, когда один человек, какой бы он ни был семи пядей во лбу, единолично принимает решения, которые кардинально влияют на жизнь огромной 140-миллионной страны – эта ситуация чудовищная. Таких ситуаций нельзя допускать.
Поэтому ожидание, какой там финт придумает Путин – у меня это вызывает только опасения. Он один раз уже придумал, и мы видели, к чему это привело. Люди имеют обыкновение стареть. Люди имеют обыкновение, когда они верят в собственную непогрешимость, принимать неверные, а то и порочные решения. Решения главы государства влияют на жизнь всей страны, поэтому в цивилизованных странах один человек не может и не должен принимать подобного рода решения. Обязательно существует дискурс. Поэтому я честно скажу: я не жду никаких особых заявлений Путина в Крыму. Я думаю, это такая же пиар-акция, как продажа маек с его различными портретами.
Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР – То есть в этом плане передвижение этого гуманитарного конвоя вызывает больший интерес и большую тревогу.
Е.АЛЬБАЦ – Значительно серьезней. Мне представляется, да, безусловно, потому что введение войск на восток Украины в любом варианте, это новый пакет санкций, и эти санкции уже ударят по большому российскому бизнесу.
Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР – И тут мы возвращаемся к разговору об элите, которую 14 лет все устраивало, а теперь ситуация может измениться.
Е.АЛЬБАЦ – Вы знаете, насколько я понимаю… Вот у нас в номере большая статья Константина Гаазе о том как раз… Настроения там очень разные. Есть настроения на среднем уровне, которые в восторге, например, от санкций против Европы и США, Норвегии и так далее о ввозе сюда пищевой продукции, потому что «вот теперь российское сельское хозяйство, наконец, заработает, я себе задаю вопрос: А почему оно раньше-то не заработало?
Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР – Это вопрос, который многие себе задают.
Е.АЛЬБАЦ – В стране море денег, совершенно невероятное количество этих безумных нефтяных денег. Почему оно раньше-то не заработало, почему оно раньше не составило конкуренции американским, европейским, японским продуктам? Почему на прилавках норвежских лосось, а не горбуша или что-то еще из наших морей? Почему нельзя купить – я не знаю – навагу? Тем не менее, мы видим, что на среднем уровне элиты пока сохраняют восторг – их еще это не сильно ударило. А, что касается верхнего уровня, то по моим представлениям настроения там очень разные, очень разные. Тут не надо строить иллюзий. Другой вопрос, мне кажется, что элита должна понять, что бесконечно сидеть под матрасом, дрожать от страха и бояться что-то сказать – она себе больше позволить не может. По ней ударит, прежде всего.
Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР – Спасибо большое! Это было особое мнение Евгении Альбац.
Е.АЛЬБАЦ – Спасибо!
Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР –Здравствуйте, это программа "Особое мнение", меня зовут Татьяна Фельгенгауэр, и я рада приветствовать в этой студии главного редактора журнала "TheNewTimes" Евгению Альбац, здравствуйте!
Е.АЛЬБАЦ – Здравствуйте, Татьяна.
Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР – Внимательно мы следим за тем, как движется колонна с российской гуманитарной помощью в сторону границ с Украиной. Какая-то не очень ясная ситуация. Российский МИД говорит, что все в порядке – проедут они через пункт пропуска на границе с Белгородской и Харьковской областей и дальше под эгидой международного комитета Красного Креста проследует колонна, и такие договоренности есть. С другой стороны, украинская сторона, администрация Порошенко говорит, что не пропустят они на свою территорию технику российского гуманитарного конвоя и все будут перегружать, таможня и прочее. При этом Красный Крест говорит, что у нас до сих пор не все согласовано. И высказывают опасения и украинская сторона и некоторые европейские представители, что под прикрытием этой гуманитарной помощи тоже может получиться что-то совсем другое. Насколько эти опасения обоснованы?
Е.АЛЬБАЦ – Татьяна, я, конечно, не могу сказать, насколько эти опасения обоснованы. Мы живем в ситуации, когда европейские страны и США абсолютно не верят всему, что доносится из недр российской власти – официальным заявлениям, заявлениям наших госпропагандистов, которые почему-то продолжают себя называть «новости – наша профессия» и так далее. Поэтому, конечно, опасения есть очень серьезные, что в очередной раз на теперь перекрашенных белых Камазах – я сегодня видела эту замечательную съемку: священник какой-то окроплял святой водой эти Камазы – на самом деле там окажется вооружение, окажутся очередные «Грады» - ну правда «Грады» там не могут оказаться – окажется там вооружение. Второе, что я видела сегодня, шло по Твиттеру, что эти грузовики разгрузят гуманитарную помощь, а обратно на этих 290 грузовиках или чуть больше будут вывозить «стрелковцев» – есть и такая версия. Мы живем в мире абсолютных домыслов, и в этом же мире живем не только мы, но и остальной мир, который нам совершенно не доверяет. И я думаю, что это очень опасно, конечно. Если это игры – они очень опасны даже не столько для российской власти, сколько опасны для больших российских бизнесов, потому что за этим последуют новые санкции и то, о чем сейчас говорят и в Вашингтоне и Брюсселе, что следующие санкции будут против, условно говоря, против российских олигархов, крупных олигархов, российских бизнесов, больших бизнесов, которым есть, что терять в банках на Западе. Это вполне серьезная угроза. Не случайно в том же самом Вашингтоне в последние пару месяцев можно было встретить немало лоббистских структур наших олигархов, которые пытаются всячески доказать, что «нет-нет, ни за что на свете», они хорошие и так далее. Но, тем не менее, еще раз повторяю, что это угроза, прежде всего, для большого российского бизнеса, потому что понятно, что введение санкций против условного Усманова или условного Дерипаска, у этих людей бизнес после этого не будет существовать уже практически ни в какой форме.
Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР – Мне тут сразу приходит на ум вчерашняя публикация в «Новой газете», где есть расшифровка исполкома РФС, и там владельцы крупных футбольных клубов, они же по совместительству крупные бизнесмены, обсуждают: играть, не играть крымским клубам в российской лиге, и там тоже обсуждение санкций. Потому что вот мы их берем, и мы же сразу окажемся в санкционном списке. Но ведь получается, что российский бизнес в безвыходном положении. Если ему сверху скажут: «Вы ребята, должны делать то-то и то-то», то они будут вынуждены это сделать.
Е.АЛЬБАЦ – Это не так. Во-первых, выбор есть всегда и у каждого человека, у каждого индивидуально человека и у каждого бизнеса. Ребята, которые сделали многомиллиардные состояния, у них достаточно есть специалистов, которые способны просчитать риски, и эти специалисты вполне могут им сказать, какие шаги приведут для них лично к кардинальным потерям, а то и к просто к убыткам, которые будут исчисляться миллиардами долларов, а не миллионами. Почему? У них есть возможность напрямую обратиться к первому лицу страны, встретиться с Путиным, добиться этой встречи и так далее. Потому что, понимаете, жалко не столько их денег, сколько то, что огромное количество людей, которое работает в их бизнесах, потеряют работу Они потеряют возможность кормить своих детей. Это еще большим бременем ляжет на российский бюджет. Уже и так экономика России находится в рецессии. Это создаст просто колоссальные внутренние проблемы, которые очень бы хотелось избежать.
Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР – Удастся ли их избежать? – вот вопрос, потому что санкции принимаются в отношении России, и Россия принимает санкции вроде как против Европы и Америки, а так, со стороны кажется, что бьют они как раз в первую очередь по гражданам Российской Федерации, но об этом мы поговорим буквально через одну минуту, а сейчас нам надо сделать перерыв. А я напомню, что сегодня в программе "Особое мнение" выступает Евгения Альбац, главный редактор журнала "TheNewTimes". Оставайтесь с нами, мы скоро к вам вернемся.
РЕКЛАМА.
Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР –Продолжается программа "Особое мнение". Меня зовут Татьяна Фельгенгауэр, напоминаю, что главный герой в сегодняшнем «Особом мнении» это Евгения Альбац. Вот срочные новости приходят к нам по информационным агентствам. Федеральная антимонопольная служба обязала одного из крупнейших российских поставщиков рыбы, компанию «Русское море» в течение месяца обосновать повышение цен на продукцию. Предостережение уже им выдано. Собственно, несколько дней назад СМИ просто взорвались сообщениями о том, что чуть ли не в два раза повысили цены на продукцию «Русского моря» после того, как были введены эти самые санкции.
Е.АЛЬБАЦ – Мне просто было это очень забавно, потому что, как мы знаем, что процентов 30 в «Русском море», как сообщают СМИ, принадлежат близкому другу Путина товарищ Тимченко. Товарищ Тимченко дал интервью ИТАР ТАСС, в котором сказал, что он готов все отдать российскому государству, ну, и быстренько оказалось, что компания, которой, насколько я понимаю, руководит его зять, собралась поднимать в два раза цены на рыбу после того, как стало известно, что норвежского лосося больше в магазинах не увидеть. Но, честно вам скажу, что меня совершенно не радует эта информация по поводу того, что антимонопольный комитет будет теперь заниматься рыбой. Ведь по сути, то, что сказал премьер Медведев, то, что сейчас транслирует антимонопольный комитет, это введение государственного контроля за ценами. Введение государственного контроля за ценами – это не только чрезвычайно затратная вещь, но это и прямой путь к дефициту. Мы это проходили в Советском Союзе, это проходили в той же самой Белоруссии уже в постсоветское время.
Другими словами контроль за ценами – в этом ничего хорошего нет. Цены неизбежно повысятся, по разным оценкам они повысятся в среднем по стране на 1-3%, то есть, это значит, где-то, скажем, на продукцию для гурманов в Москве, в больших городах она повысится процентов на 20, может быть, выше, но неизбежно повысятся и цены на российскую продукцию, поэтому понятно, что власть попытается в патерналистских целях контролировать цены, сдерживать цены – это закончится очень плохо. Это значит, что прилавки точно совершенно опустеют. Я уж не говорю о том, что Центральному банку и так приходится держать рубль, и дальше, очевидно, они будут пытаться это делать, чтобы он совсем не обвалился. Поэтому будет нарастать дефицит бюджета. Проводить внешние заимствования очень дорого в силу тех санкций, которые введены против Российской Федерации и российских госбанков. Это раскручивать спираль тяжелейшего финансового кризиса, поэтому радоваться этому не стоит.
Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР – У меня, собственно, с момента, когда объявили о том, что будут введены санкции продовольственные, вопрос один, на который я пока не услышала ответа: Зачем? Понятно, что это в большей степени ударит по российским гражданам. Неужели власть российская не могла придумать другой способ ответить.
Е.АЛЬБАЦ – Зачем – понятно. Зачем – заключается в том, что сельскохозяйственная продукция…, в производстве сельскохозяйственной продукции в Европе, в США участвует очень много людей, частный фермеров. Это избиратели тех, кто идет на выборы. Соответственно введение российских санкций против поставщиков еды в Россию ударяет, прежде всего, по этим самым производителям. У тех, кто производит еду, очень сильные лобби, эти лобби будут давить на правительства Германии, Нидерландов, Норвегии, других стран, которые попали под санкции России, и, соответственно, расчет российской власти строится на том, что необходимость решать внутренние политические проблемы и отвечать на требования фермеров и представляющих их лоббистских структур и политических партий, заставит как минимум Европу отказаться от части санкций в отношении России.
Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР – Еще один момент…
Е.АЛЬБАЦ – Хотя, конечно, надо сказать, что это просто мы уже, собственно, привыкли, что российская власть последнее время действует в стилистике ХАМАСа: вместо того, чтобы защищать свое население и своих потребителей от роста цен, от ухудшения продуктов питания и так далее, она совершает бесконечные действия, которые, в том числе, бьют по собственному населению. Это такое условное размещение ракетных установок в жилых домах, как в Газе.
Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР – Да, но получается, что население горячо это поддерживает и нам постоянно говорят о том, как все здорово, как все хорошо, и как все поддерживают эти санкции. Я бы не верила этим цифрам, если бы сама – сейчас много это обсуждают – не слышала от людей фразы типа: «Вот теперь Европа попляшет, вот им Путин показал!»
Е.АЛЬБАЦ – Да, мне тоже приходится слышать это, в том числе, и от самых близких мне людей, хотя приходится слышать и совершенно другое от людей, которые еще вчера радостно кричали: «Крым наш». Это очень подвижные, это неустойчивые взгляды, которыми прежде всего должны оперировать социологи. Это очень такая подвижная ситуативная реакция. Сейчас поддерживают, завтра перестанут поддерживать. В условиях той истерики, которая идет с каналов российской госпропаганды, это совершенно неудивительно. В политической науке на западе существует целое направление, которое называетсяFeedingarenzy, как используются методы рекламных компаний для манипуляций общественным мнением. Поэтому в этом смысле ничего нового нет, и, мне кажется, что совершенно бесполезно предъявлять какие-то претензии или ахать и удивляться тому, что российское население так поддерживает действия власти.
Мне кажется, что значительно серьезней ситуация с российской элитой. Мы по необходимости все время вынуждены обращаться к опыту прошлого, чтобы понять, чего же нам ждать в нашем замечательном настоящем. Вот такая истерия была хорошо описана, хорошо известна в Веймарской республике перед тем, как Адольф Гитлер объявил о Третьем Рейхе. Но ведь ни истерика, или, вернее, не только истерика привела Гитлер к власти и вызывала к жизни ту политику, которую он проводил. Прежде всего, виноваты в этом были элиты.
Понимаете, ведь национал-социалистическая партия существовала на чьи-то деньги, на чьи-то деньги было выпущено 22 тысячи пластинок с записями речей Гитлера в 29-м году, которые сыграли колоссальную роль в успешности этой самой успешной компании национал-социалистической партии. Кто-то оплачивал самолет Гитлера, когда он в 32-м году объехал за неделю 22 города. У этих «кто-то» есть совершенно конкретные имена: Крупп, Тиссен и так далее. Это была немецкая элита того времени, которая думала, что эта риторика Адольфа Гитлера – она для масс, она для бюргеров, «а мы-то понимаем, нам нужно, чтобы у нас было достаточно ликвидности, для этого надо переделить финансовый рынок; нам нужно, чтобы он открыл нам рынки сбыта – для этого придется какую-никакую войну. Нам нужно, чтобы были построены дороги» и так далее.
Я много лет занималась механизмом трансформации Веймарской республики в Третий Рейх. Это самое любопытное. Элита думает, что она радикального политика сумеет удержать в рамках, что она сумеет им управлять, что она сумеет ему говорить то, что он должен делать. Но у нее есть свои интересы. Вот Гитлер никогда бы не стал канцлером Германии, если бы в маленькой земле Брауншвайгему не дали гражданство Германии. Он же австрийский был подданный, если мне память не изменяет, в 29-м году. Я напомню нашим слушателям, что Гитлер последовательно проигрывал все президентские выборы, все президентские выборы он последовательно проигрывал Гинденбургу. Даже в 32-м году он проиграл Гинденбургу раз, он проиграл Гинденбургу два. Его поддерживало 33-35%, но не более того – это к разговору о поддержке масс.
И ведь, что тогда произошло? Тогда объединившись те, кого бы мы сейчас назвали «олигархи», прежде всего, промышленники – они подкупили сын Гинденбурга, Оскара Гинденбурга, которым отцу были преподнесены земли в Западной Пруссии, после чего прошел небольшой промежуток времени и вдруг Гинденбург, который говорил, что «никогда этот ефрейтор не будет править Германией», назначает Гитлера канцлером. А ведь он не был бы иначе канцлером, если бы не произошел этот элитный сговор. Если бы немецкая элита, которая спустя 5 лет уже будет писать письма и говорить: «Мы же не предполагали, что Гитлер пойдет на такие вещи, мы же не думали, что это обернется концлагерями, мы же не представляли, что он пойдет на войну с Россией». Потом они довольно быстро поняли. Я говорю о том, что опыт трансформации Веймарской республики в Третий Рейх, опыт нацистской Германии нам говорит о том, что мы знаем и по другим странам мира, что дело не в истеричности населения или поддержке широких слоев населения.
Еще раз повторяю: казалось, что все в Германии поддерживают Адольфа Гитлера, а когда были президентские выборы, он никогда не мог перешагнуть даже за 40%. Дело в том, что элита несет ответственность за выбор той или иной политики. Я противник этих бесконечных аналогий или прямых параллелей между сегодняшней ситуации в России и ситуацией в Германии 20-30-х годов – неправильно это сравнивать, - но я говорю о том, что элита ответственна за выбор политики в той или иной стране. И в нашей стране именно элита несет ответственность за то, придем ли мы к какому-то совершенно катастрофическому сценарию развития или не придем.
Поэтому я бы советовала не читать советских книжек про нацистскую Германию, которые говорят, что весь средний класс и лавочники голосовали за Гитлера и привели его к власти и, что Гитлер пришел к власти в результате честных парламентских выборов. Между прочим, Гитлер пришел к власти, когда он терял в своем основном…, в Пруссии, где была основная его база поддержки, он потерял 6 миллионов голосов. И никакого подавляющего большинство в Рейхстаге у него не было. Он должен был бы идти на коалицию с другими партиями, даже с центристами. Он пришел к власти ровно по тому, что элита решила, что им нужен вот сейчас такой радикал, который остановит коммунистическую красную угрозу, а Тельман всегда приходил третий на президентских выборах и так далее. Элита несет за все ответственность.
Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР – Мы сейчас сделаем перерыв на три минуты и продолжим про Владимира Путина.
НОВОСТИ.
Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР – Продолжается программа "Особое мнение", в которой сегодня выступает Евгения Альбац, главный редактор журнала "TheNewTimes". По поводу элиты и Владимира Путина. Все-таки 14 лет уже эта элита и этот Владимир Путин. Значит всех все устраивает?
Е.АЛЬБАЦ – Понимаете, конечно, это сейчас мы видим особенно наглядно, сколь страшно, когда у власти остается один и тот же человек и одна и та же группировка или группа. Потому что, очевидно совершенно, что вокруг них люди, которые либо не имеют экспертизы, либо не обладают достаточными знаниями для это экспертизы. Во всяком случае, те решение, которые принимались последнее время, они, безусловно, не были приняты, если бы в стране существовал нормальный политический дискурс, если бы это нормально осуждалось в СМИ, парламенте, политическими партиями и так далее. Это, конечно, беда для любой страны, и мы знаем просто по странам Латинской Америки, что везде, где президенты задерживались на два срока – это всегда заканчивалось трагедиями. Слушайте, посмотрите на Аргентину, которая переживает второй дефолт за 13 лет. Вот просто классика жанра: вот что у вас происходит со страной, в которой авторитарная политика разной степени жесткости на протяжении уже многих и многих десятилетий – это катастрофа. Поэтому понятно совершенно, что Владимир Путин – может быть, ему было полезно стать каким-нибудь ДенСяоПином или почитать историю ДенСяоПина и узнать, почему тот решил отойти в тень. И почему даже в Китае поняли, что необходимо, чтобы была регулярная смена власти и регулярная смена властной элиты.
Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР – Сегодня 14 лет со дня страшной трагедии. Затонула атомная подводная лодка «Курс». Уже мало, кто вспоминает о том, что случилось 14 лет назад, но по вашим ощущениям, тогда, в 2000-м году мы уже увидели Владимира Путина такого настоящего с его вот этой «она утонула»?
Е.АЛЬБАЦ – Я думаю, что мы увидели его раньше, когда был арестован Владимир Гусинский, и находясь в Испании Владимир Путин на вопрос западных журналистов «что происходит с Гусинским и, когда он будет выпущен?» он ответил, что он не может дозвониться до Генерального прокурора. Вот тогда мы должны быть уже на самом деле, как страна вздрогнуть и сказать, что президент, который так публично врет – это опасно. Вот тогда мы на самом деле все увидели. Понимаете, я много на эту тему писала. Я и тогда писала, и потом писала, что к власти тогда в стране пришел не один человек Владимир Путин, а к власти тогда в стране пришла корпорация, которую, прежде всего, составляют выходцы из спецслужб: из КГБ, как бы он сейчас не назывался и эта корпорация взяла власть. Мы же видим, что сейчас они, прежде всего, занимают все высоты и в экономике, и в политике, и в СМИ, точнее… что я сказала? – и в государственной пропаганде и так далее. Это пришла к власти корпорация. Это была чудовищная ошибка ельцинской элиты и людей, которые непосредственно этим занимались: Юмашев, Волошин и так далее. Но сейчас уже, собственно, это данность. Режим, который у нас существует, опять же хорошо известен в странах Латинской Америки – я об этом как-то уже говорила – называется этот режим военно-бюрократического авторитаризма, когда происходит, так сказать, пакт…, когда корпорация – в Латинской Америке это армия, у нас это чекисты – захватывают власть, а чиновники выполняют технические всякие задачи и роли. Это очень тяжелый режим, это очень тяжелый выход из этого режима. Но это уже данность. Поэтому сейчас ситуация настолько, с моей точки зрения, критическая, что обсуждать, что там случилось 14 лет назад, это в пользу бедных. Это уже случилось, это уже произошло, и все результаты мы видим. Сейчас, самое главное, мне кажется, чтобы Путин и окружающие его люди не сделали совсем непоправимых шагов, которые могут привести к войне. Вот в этом мои главные, честно вам скажу, мои опасения.
Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР – 14-го числа Владимир Путин будет встречаться с депутатами, сенаторами, будет огромная серьезная встреча в Крыму, и опять же все очень как-то ждут…
Е.АЛЬБАЦ – Ждут, какое барин найдет решение.
Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР – Ему нужно быстро решать.
Е.АЛЬБАЦ – Я не думаю, честно говоря… Помните, как мы перед этим Советом безопасности срочном или чрезвычайным Советом безопасности по поводу защиты суверенитета и так далее…
Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР – Напряглись.
Е.АЛЬБАЦ – Были бесконечные гадалки на эту тему и так далее. Мне кажется, что все-таки самое главное сейчас, первое и важное, чтобы не были введены войска на восток Украины, чтобы не последовала новая волна санкций. Я читала у вас на сайте одного из западных политологов с русскими корнями, что «мы всегда ждем от Путина финта» и так далее. И вот это кошмарный ужас, конечно – такие представления, потому что ведь главная опасность всего того, что происходит последние месяцы, заключается во фразе Путина, которую он сказал 18 марта на прямой линии, что «я принял решение, я лично принял решение» - об аннексии Крыма, о том, чтобы Крым вошел в состав Российской Федерации. Вот эта ситуация, когда один человек, какой бы он ни был семи пядей во лбу, единолично принимает решения, которые кардинально влияют на жизнь огромной 140-миллионной страны – эта ситуация чудовищная. Таких ситуаций нельзя допускать.
Поэтому ожидание, какой там финт придумает Путин – у меня это вызывает только опасения. Он один раз уже придумал, и мы видели, к чему это привело. Люди имеют обыкновение стареть. Люди имеют обыкновение, когда они верят в собственную непогрешимость, принимать неверные, а то и порочные решения. Решения главы государства влияют на жизнь всей страны, поэтому в цивилизованных странах один человек не может и не должен принимать подобного рода решения. Обязательно существует дискурс. Поэтому я честно скажу: я не жду никаких особых заявлений Путина в Крыму. Я думаю, это такая же пиар-акция, как продажа маек с его различными портретами.
Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР – То есть в этом плане передвижение этого гуманитарного конвоя вызывает больший интерес и большую тревогу.
Е.АЛЬБАЦ – Значительно серьезней. Мне представляется, да, безусловно, потому что введение войск на восток Украины в любом варианте, это новый пакет санкций, и эти санкции уже ударят по большому российскому бизнесу.
Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР – И тут мы возвращаемся к разговору об элите, которую 14 лет все устраивало, а теперь ситуация может измениться.
Е.АЛЬБАЦ – Вы знаете, насколько я понимаю… Вот у нас в номере большая статья Константина Гаазе о том как раз… Настроения там очень разные. Есть настроения на среднем уровне, которые в восторге, например, от санкций против Европы и США, Норвегии и так далее о ввозе сюда пищевой продукции, потому что «вот теперь российское сельское хозяйство, наконец, заработает, я себе задаю вопрос: А почему оно раньше-то не заработало?
Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР – Это вопрос, который многие себе задают.
Е.АЛЬБАЦ – В стране море денег, совершенно невероятное количество этих безумных нефтяных денег. Почему оно раньше-то не заработало, почему оно раньше не составило конкуренции американским, европейским, японским продуктам? Почему на прилавках норвежских лосось, а не горбуша или что-то еще из наших морей? Почему нельзя купить – я не знаю – навагу? Тем не менее, мы видим, что на среднем уровне элиты пока сохраняют восторг – их еще это не сильно ударило. А, что касается верхнего уровня, то по моим представлениям настроения там очень разные, очень разные. Тут не надо строить иллюзий. Другой вопрос, мне кажется, что элита должна понять, что бесконечно сидеть под матрасом, дрожать от страха и бояться что-то сказать – она себе больше позволить не может. По ней ударит, прежде всего.
Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР – Спасибо большое! Это было особое мнение Евгении Альбац.
Е.АЛЬБАЦ – Спасибо!
Музыкальная пауза
Музыкальная пауза
Министр экономики и энергетики технического правительства Болгарии Васил Штонов подписал указ о приостановке всех действий по «Южному потоку», передает ИТАР-ТАСС.
Согласно документу, работы по проекту Болгария начнет после того, как он будет отвечать требованиям Еврокомиссии. Напомним, 8 августа премьер-министр Болгарии Пламен Орешарский распорядился приостановить работы по проекту «Южный поток» после запроса из Еврокомиссии.
ОТСЮДА
На Украину начались поставки природного газа из Словакии. Ожидается, что суточное поступление природного газа по газопроводу «Вояны-Ужгород» во время тестовых поставок будет составлять 2 млн кубометров, сообщает пресс-служба «Нафтогаз Украины».
Тестовые поставки были начаты операторами газотранспортных систем Украины и Словакии - «Укртрансгаза» и Eustream. Ожидается, что полноценные поставки газа на Украину из Словакии начнутся в сентябре 2014г...
Технический объем поставок газа по «большому реверсу» предусматривает поставки до 30 млрд кубометров в год.
ОТСЮДА
Впервые более чем за год стоимость барреля нефти из корзины ОПЕК упала ниже $100, опустившись, как сообщил сегодня секретариат международного картеля стран – экспортеров нефти, до $99,94. Это на $1,08 ниже, чем к концу предыдущего торгового дня.
ОТСЮДА
Цена на российскую нефть марки Юралз впервые в этом году упала ниже ста долларов за баррель.
Это случилось на фоне слабого спроса в Европе на нефть, - сообщает агентство Рейтер.
Между тем, российский бюджет верстался из расчета, что нефть будет стоить 114 долларов за баррель, - напоминает агентство.
ОТСЮДА
Российские банки испытывают все больший дефицит валюты — потребность в ней растет, а привлекать доллары и евро из-за границы мешают введенные США и ЕС санкции, сообщает газета «Ведомости». Часть западных банков просто заморозила межбанковское кредитование для российских банков, другие сократили лимиты...
Одновременно сократился и приток валюты от крупных российских компаний, переставших размещать облигации на внешнем рынке. Ранее вырученные об продажи евробондов средства компании размещали в банках, теперь этот источник долларов и евро иссяк...
Такой ситуации не было с 2009 года, отмечает начальник казначейства Металлинвестбанка Селим Агарзаев: «После 2009 года на рынке стабильно был избыток валюты, участники размещали рубли под 8,75%, а доллары практически получали под нулевую ставку. Сейчас ситуация изменилась и предпосылок для нормализации долларовой ликвидности нет».
ОТСЮДА
По итогам первой половины 2014 года выплаты членам правления ВТБ выросли по сравнению с январем–июнем предыдущего года более чем в семь раз — с 170 млн руб. до 1,24 млрд руб., следует из ежеквартального отчета банка. При этом только за апрель–июнь выплаты составили 1,161 млрд руб...
По состоянию на конец июня 2014 года в состав правления ВТБ, которое возглавляет президент ВТБ Андрей Костин, входили 12 человек...
13 августа отчетность за первое полугодие по РСБУ представил «Газпром». Из нее следовало, что расходы компании на вознаграждение 17 членов правления за первые шесть месяцев 2014 года составили 1,119 млрд руб. За аналогичный период 2013 года концерн потратил на различные выплаты членам правления 811,869 млн руб. За год вознаграждение правления «Газпрома» увеличилось в 1,4 раза.
Министр экономики и энергетики технического правительства Болгарии Васил Штонов подписал указ о приостановке всех действий по «Южному потоку», передает ИТАР-ТАСС.
Согласно документу, работы по проекту Болгария начнет после того, как он будет отвечать требованиям Еврокомиссии. Напомним, 8 августа премьер-министр Болгарии Пламен Орешарский распорядился приостановить работы по проекту «Южный поток» после запроса из Еврокомиссии.
ОТСЮДА
На Украину начались поставки природного газа из Словакии. Ожидается, что суточное поступление природного газа по газопроводу «Вояны-Ужгород» во время тестовых поставок будет составлять 2 млн кубометров, сообщает пресс-служба «Нафтогаз Украины».
Тестовые поставки были начаты операторами газотранспортных систем Украины и Словакии - «Укртрансгаза» и Eustream. Ожидается, что полноценные поставки газа на Украину из Словакии начнутся в сентябре 2014г...
Технический объем поставок газа по «большому реверсу» предусматривает поставки до 30 млрд кубометров в год.
ОТСЮДА
Впервые более чем за год стоимость барреля нефти из корзины ОПЕК упала ниже $100, опустившись, как сообщил сегодня секретариат международного картеля стран – экспортеров нефти, до $99,94. Это на $1,08 ниже, чем к концу предыдущего торгового дня.
ОТСЮДА
Цена на российскую нефть марки Юралз впервые в этом году упала ниже ста долларов за баррель.
Это случилось на фоне слабого спроса в Европе на нефть, - сообщает агентство Рейтер.
Между тем, российский бюджет верстался из расчета, что нефть будет стоить 114 долларов за баррель, - напоминает агентство.
ОТСЮДА
Российские банки испытывают все больший дефицит валюты — потребность в ней растет, а привлекать доллары и евро из-за границы мешают введенные США и ЕС санкции, сообщает газета «Ведомости». Часть западных банков просто заморозила межбанковское кредитование для российских банков, другие сократили лимиты...
Одновременно сократился и приток валюты от крупных российских компаний, переставших размещать облигации на внешнем рынке. Ранее вырученные об продажи евробондов средства компании размещали в банках, теперь этот источник долларов и евро иссяк...
Такой ситуации не было с 2009 года, отмечает начальник казначейства Металлинвестбанка Селим Агарзаев: «После 2009 года на рынке стабильно был избыток валюты, участники размещали рубли под 8,75%, а доллары практически получали под нулевую ставку. Сейчас ситуация изменилась и предпосылок для нормализации долларовой ликвидности нет».
ОТСЮДА
По итогам первой половины 2014 года выплаты членам правления ВТБ выросли по сравнению с январем–июнем предыдущего года более чем в семь раз — с 170 млн руб. до 1,24 млрд руб., следует из ежеквартального отчета банка. При этом только за апрель–июнь выплаты составили 1,161 млрд руб...
По состоянию на конец июня 2014 года в состав правления ВТБ, которое возглавляет президент ВТБ Андрей Костин, входили 12 человек...
13 августа отчетность за первое полугодие по РСБУ представил «Газпром». Из нее следовало, что расходы компании на вознаграждение 17 членов правления за первые шесть месяцев 2014 года составили 1,119 млрд руб. За аналогичный период 2013 года концерн потратил на различные выплаты членам правления 811,869 млн руб. За год вознаграждение правления «Газпрома» увеличилось в 1,4 раза.
Пионер ребятам пример
Пионер ребятам пример
Депутаты предлагают вернуть в школы политинформацию.
Соответствующий проект готовят думские коммунисты. Предполагается, что уроки политинформации будут проходить два раза в неделю и попадут в список экзаменационных предметов. По словам коммуниста Вадима Соловьёва, нужно также возрождать и молодёжно-политические организации вроде пионерской.
Кстати, как утверждает "Независимая газета", "Единая Россия" в целом инициативу одобряет. Одновременно у "единоросса" Олега Савченко есть свои законодательные инициативы. Он предлагает частично за счёт бюджета возить школьников на экскурсии по патриотическим местам, а на уроках показывать советские фильмы.
Депутаты предлагают вернуть в школы политинформацию.
Соответствующий проект готовят думские коммунисты. Предполагается, что уроки политинформации будут проходить два раза в неделю и попадут в список экзаменационных предметов. По словам коммуниста Вадима Соловьёва, нужно также возрождать и молодёжно-политические организации вроде пионерской.
Кстати, как утверждает "Независимая газета", "Единая Россия" в целом инициативу одобряет. Одновременно у "единоросса" Олега Савченко есть свои законодательные инициативы. Он предлагает частично за счёт бюджета возить школьников на экскурсии по патриотическим местам, а на уроках показывать советские фильмы.
Подписаться на:
Сообщения (Atom)