Валерий Панюшкин: Ненавидеть ненависть

У меня в почте есть пресс-релиз от коалиции «Демократический Петербург». В коалицию эту входят разные прекрасные, либерально настроенные люди — из партий «Яблоко» и «РПР-Парнас», из «Солдатских матерей» и из «Мемориала», из ЛГБТ-организации «Выход» и, наоборот, из «Альянса гетеросексуалов за равноправие ЛГБТ». Многие из этих людей являются моими если не друзьями, то, во всяком случае, добрыми знакомыми.

В пресс-релизе написано: «Власти Петербурга препятствуют проведению марша против ненависти». Марш должен состояться в Петербурге 2 ноября, а власти препятствуют: не согласовывают шествие, предлагают неудобные маршруты, не дают провести митинг в конце марша, а предлагают провести марш без митинга — дело известное.

Ну, потому что власти у нас вообще препятствуют проведению чего угодно, если они не сами это организовали, оплатив массовку деньгами налогоплательщиков.

И это, разумеется, отвратительно, что власти препятствуют проведению марша против ненависти. Моя бы воля, я бы разрешил проводить все на свете марши: и против ненависти, и за равноправие ЛГБТ, и русский марш, и марш мигрантов — только строго наказал бы полицейским следить, чтобы участники всех этих прекрасных маршей, случайно встретившись, не поубивали друг друга.

Разумеется, люди должны иметь право выйти на улицу и выкрикивать что угодно, даже если они выкрикивают оксюморон.

Но, дорогие друзья, честное же слово, «марш против ненависти» — это оксюморон. Сам жанр протестного марша предполагает ведь, что протестующие ненавидят то, против чего протестуют. И глупо же протестовать против ненависти, ибо получается, что протестующие ненавидят ненависть, то есть публично испытывают то самое чувство, против которого протестуют.

Да, ненависть захлестнула нас. Ненависть ужасна. Но с нею ничего нельзя поделать, ненавидя ее. Единственное, что можно сделать с ненавистью, — игнорировать.

Если у вас во дворе ругательски орет скандальная бабка, вы же не станете против этого протестовать? Можно молча пройти мимо, можно догадаться, например, что орет старушка от того, что не способна забраться по ступенькам, и помочь ей взобраться, можно дойти до такого просветления, что вообще озаботиться судьбою несчастной, купить ей продукты и лекарства, — но в любом случае не вступать в перепалку и игнорировать крик.

Если у вас во дворе пьяный дурак какой-нибудь орет матом о величии России, можно опять же пройти мимо, можно вызвать милицию, можно двинуть по морде, но любое из этих разумных действий предполагает хладнокровие — не вступать в перепалку ни в коем случае, не заражаться его ненавистью, пусть даже и с обратным знаком.

От того, что скандальные бабки и невменяемые крикуны захватили у нас парламент, средства массовой информации и даже ядерный чемоданчик, концепция не меняется. Все равно единственное средство против ненависти — игнорировать.

Я много раз слышал от либерально настроенных людей, что, если ввести в России свободу слова, если допустить на телеканалы оппозиционеров, атмосфера в стране быстро изменится. И я много раз видел, как тех или иных оппозиционеров смеха ради допускают на телевидение, отчего атмосфера ненависти всех ко всем становится только удушливее. Вот Лимонов на что уж был оппозиционер, а стоит битый час в эфире телеканала «Россия», как тут и был. Потому что такой же злой, как все остальные в студии, а оппозиционер или верноподданный — не важно.

Ибо единственное, что нужно тоталитарному режиму от населения, — это ненависть. Обязательно нужно, чтобы люди что-нибудь ненавидели. Что угодно. Хоть самое ненависть.